— Убей его, Роши! — злобно заорал лежащий на боку шиноби, павший жертвой «шутки» Белого Клыка. В следующий миг Сакумо пришлось совершать дикий рывок в сторону, уходя от пышущего жаром потока лавы.
Мгновенно оценив ситуацию, джонин бросил взгляд через плечо. Новые отряды шиноби в красной униформе приближались к месту, где готовилась умирать его команда.
— Дотон. Дорью Хеки! — выросшая из-под земли громадная стена отгородила Сакумо от джинчурики, позволяя уйти в Шуншин и попытаться спасти товарищей. Он не обратил внимания ни на разнёсший стену взрыв, ни на рёв разъярённого носителя биджу. И уж конечно он не видел, как посечённый осколками жирдяй в цветастом халате расплывается по земле кляксой чёрно-коричневой глины...
Проснувшись, Сакумо долго лежал на спине, молча глядя в потолок. Вопреки его надеждам, усталость после недельного патрулирования границы Страны Огня не помогла — проклятый сон пришёл снова. Замерев, Хатаке прокручивал в памяти события, случившиеся после неудачного покушения на советника даймё Страны Земли. Выматывающая погоня в серых сумерках, слепящий белый клинок, перечёркивающий искажённую яростью харю вовремя отшатнувшегося джинчурики, искалеченная команда… и ледяное презрение дома.
Сакумо и сам понимал, что поступил неправильно. Нерационально. Нападение неизвестных нукенинов — не то же самое, что нападение одного из лучших бойцов страны Огня, открыто демонстрирующего свой коронный удар. Оставь он команду, и покушение бы спустили на тормозах за отсутствием доказательств. Однако теперь отношения между двумя великими странами едва балансировали на грани войны. Начнётся ли массовое кровопролитие завтра, или ещё через пару месяцев, не мог сказать никто. Зато все точно знали, кто подверг опасности жизни сотен и тысяч шиноби Конохогакуре. И недавние уважение и восторги толпы сменились на глухое перешёптывание и боязливую ненависть. Тяжелее всего было услышать обвинения от старых друзей, прошедших вместе с Хатаке сотни битв. Он был настолько подавлен, что даже Мичио навестил в госпитале лишь однажды. И был немедленно выставлен хлопочущей Сенжу, чтобы «не беспокоить спящего пациента».
Тяжело вздохнув, Сакумо сел на постели. Нахмурившись, втянул воздух ещё раз. Поднялся и, накинув домашнее кимоно, отправился вниз. Неяркое зимнее солнце с трудом пробивалось сквозь серые тучи. В сером свете дня было весьма непросто определить, который сейчас час. Хатаке вернулся из патруля перед рассветом, и, должно быть, проспал до вечера, но поручиться за это не мог. Слишком его подкосили навалившиеся испытания. Всё чаще следовали глупые ошибки, лишь по случайности не становившиеся фатальными. Каждая из них уносила кусок былой славы и уверенности в собственных силах. Даже с такой мелочью, как чувство времени уже возникали проблемы…