Решительно взяв с полки книгу, девушка понесла ее к столу и положила на край. Сосредоточенно нахмурившись, она начала умолять появиться странную старушку вновь, совершенно забыв про Саске, сидящего на другом конце стола.
- У-у-у, мокрая водолазка так соблазнительно облегает мышцы!..
Учиха резко шарахнулся в сторону, услышав хриплый голос над ухом. Несколько стульев упали, а стол едва не перевернулся, когда парень подорвался с места, сделав несколько шагов назад, и быстро развернулся. Красные глаза опасно блестели, а боевая стойка говорила: он готов защищаться и атаковать. Но, увидев перед собой улыбающуюся старушку, он метнул удивленный взгляд на подругу и снова на Хару.
- Сакура, какого черта? – развел Саске руками, закрыв и снова открыв глаза, принявшие привычный черный цвет.
- Какой неприветливый красавчик, даже не поздоровался с бабушкой, - обиженно произнесла старушка, отвернувшись.
- Пожалуйста, простите, - поклонилась Харуно. – Но я… мне хотелось бы знать больше. Из-за меня ребята отдаляются, ссорятся. Мы не те, что раньше, - ее голос дрогнул, в нем появились умоляющие нотки. – Прошу, расскажите!
Хару удивленно приподняла брови, смотря на склонившуюся куноичи. Все же эта розововолосая девушка задела ее еще тогда, в лесу… Бабушка начала что-то ворчать, будто не решаясь раскрывать тайну.
- Хорошо, - внезапно произнесла старушка, сев на стул и хитро сузив помутневшие от старости глаза. – Только пускай красавчик попросит меня об этом и извинится за свою неприветливость.
- С какой стати? – повысил голос Саске, сжав кулаки и приподняв подбородок.
- Саске, пожалуйста… - тронула его за плечо Сакура. Ее умоляющий взгляд и слегка дрожащая рука стали вытеснять из сердца гордость.
- Извиняюсь за свое невежество, - процедил сквозь зубы Учиха, смотря куда-то в сторону. – Расскажите все, что знаете.
- Ц-ц-ц, - покачала головой старушка, - совсем неискренне… - парень шикнул, хмуро уставившись на нее, но Хару продолжила. – Похоже, гордость - один из твоих любимых грехов… А как насчет страсти и похоти, а, красавчик? – засмеялась она, и Сакуре пришлось удержать подавшегося вперед парня. – Ладно, посмеялись и хватит. Я расскажу вам, что случается, когда люди перестают контролировать своих демонов… Знаете, что убивает человека изнутри? Очерняет душу? Порочит тело? - Наши желания, несдержанность, безволие. Сколько раз каждый из вас впадал в уныние, забывая про мечты, убивая надежды? Поражение в бою, неудачи в жизни – вас что угодно может сбить с ног и пошатнуть веру в себя. Впадая в уныние, вы сворачиваете с намеченного пути и становитесь никем, забившись в тень, сжавшись в углу. Ваша жизнь становится пустой и бессмысленной. Разве не повод умереть? Ваша гордыня вырывается наружу, рисует вашу значимость, подавляет остальных, уничтожает человечность. Разве она не может стать поводом, чтобы кто-то убил вас? Ненависть сжигает изнутри, зависть застилает рассудок. Вы избавитесь от тех, кого терпеть не можете, воткнете нож в спину другу, лишь бы перестать чувствовать себя ничтожеством рядом с ними! А страсть, чревоугодие?.. Безобидны, на первый взгляд. Но они развращают, становятся главными целями в жизни! Как бы набить желудок поплотнее, как бы плотские утехи не закончились слишком быстро – разве может волновать что-то еще? Алчность… Думаете, будто утонете в болоте, ведь вас задушит жаба, если поделитесь с другом рубахой, куском хлеба, дадите монетку…
- Говорите так, словно мы маленькие дети и не понимаем прописных истин, - прервал старушку Саске. – Хотите сказать, что мы умрем?
- Скорее всего, так и будет, - зло проговорила она.
Внезапно Учиха вскрикнул от боли, упал сначала на колени, схватившись за руку, на которую было одето кольцо, а затем и вовсе на пол. Он застонал, выгибаясь от боли. Сакура с ужасом взглянула на него, а затем и на Хару.