Не заканчивающееся веселье в комнате по соседству ещё сильнее угнетало, ведь Илья был вроде как другом, и сейчас он был совсем плох, если ещё был, поэтому оставаться дома и цинично угореть было бы не по совести. А у Дойчлянда совесть была. Своя, отличающаяся от общепринятых представлений, но была.</p>
<p>
</p>
<p>
В тонком мире чудище с шестью лапами крокодила и телом дельфина принюхалось к Дойчлянду из нашей реальности, пока тот шёл в сторону метро, и стало сопровождать, отстав только тогда, когда поезд унёс героя в направлении Невского проспекта. Жетон у монстра никто не потребовал.</p>
<p>
</p>
<p>
Лечащий врач Ильи не стал открывать Дойчлянду всех карт.</p>
<p>
</p>
<p>
— Вы не родственник, — ответил лекарь на просьбу уточнения причин смерти, — но Вы знаете, какой образ жизни вёл Ваш друг. Это логичный исход для наркомана.</p>
<p>
</p>
<p>
Когда Дойчлянд шёл в НИИ имени Джанелидзе, он понимал, что Илью живым не увидит. Да и повышенной чувствительностью к чужой смерти не обладал: люди в тусовке периодически отбрасывали копыта. Но когда он вышел из здания больницы, то почувствовал давящее ощущения в висках, на периферии зрения всё зазернилось, как если бы он много часов подряд сидел за компьютером, а потом резко встал. Тело казалось потяжелевшим.</p>
<p>
Будучи опытным наркоманом, Дойчлянд стойко выдержал помутнение, но под землю спускаться не стал во избежание лишнего внимания милиции: человека, которому очевидно плохо, в вестибюль метрополитена вряд ли пропустят.</p>
<p>
Дойч достал две дежурные таблетки феназепама, которыми он лечил всё непонятное, что происходило с организмом, закинулся ими и пошёл к автобусной остановке. Он был уверен, что всё будет хорошо.</p>
<p>
«Неужели это знаменитое чувство потери?» — думал Дойчлянд. — «Не, хуйня, я его знал-то по хуйне… Подсыпали чего-то по запарке. Нет, специально подсыпали! Это ж такие мудаки, им только дай поиздеваться. Или в сепсисе подхватил что-то? Я трогал стены? Бля, похуй, всё хорошо. Ом, блядь».</p>
<p>
</p>
<p>
Дойч прыгнул в маршрутку № 253. Когда микроавтобус приблизился к углу улиц Цимбалина и Седова, Дойчлянд потерял сознание.</p>
<p>
</p>
<p>
Потусторонний зверь с телом дельфина и тремя парами крокодильих лап, доселе дремавший у края вырытой им же ямы, резко вскочил и, издавая свист из дыхала, на пределе своей скорости понёсся к схождению двух вышеназванных улиц. Чудовище с «Елизаровской» яростно набросилось на чёрное мерцающее существо, сидевшее на Дойчлянде и пытавшееся отгрызть геройскую голову. Каждый, кто в тот момент мог взглянуть на эту сцену лишёнными линз сознания глазами, увидел бы, что Чёрный имел поразительное сходство с новоприставившимся Ильёй.</p>
<p>
Дельфин одним махом проглотил Чёрного, после чего понёсся словно паровоз, растопленный Сергеем Лазо, к своей яме. С нескрываемым облегчением шестилапый выплюнул вредителя в смердящую жижу.</p>
<p>
</p>
<p>