— Только попробуй вызвать у меня ревность, по стенке размажу, — с милой улыбкой сказала розоволосая, и повернувшись к нему лицом, поцеловала в губы, как же ей нравятся его губы, такие мягкие с привкусом жгучей страсти, оторваться не хотелось совсем, да и учитель идти не спешил. Просунув свой язык в рот девушки, Саске, как господин, овладел им. Когда воздуха стало катастрофически не хватать они отстранились друг от друга.
— Я люблю тебя, — на выдохе признался Саске. Сердце Сакуры быстро застучало, и душа доверчиво грела изнутри.
— Я люблю тебя, — словно эхом слышалось из уст Харуно, обняв его она тихо, только для него, шепнула, — лжец.
— И ты, — они разошлись по разным сторонам класса.
— «А лгу ли?», — подумал шиноби и сел на стул.
Вошла Цунаде и начался урок химии, который Сакура знала на отлично. Весь урок розоволосая то и дело бросала грустные взгляд на Учиху, тот в свою очередь на Сакуру.
— «Стоит ей рассказать, это точно она», — подумал Учиха. Повернувшись к кунаичи лицом он заметил, что она смотрит на него. Закрыв глаза, он снова их открыл и цвет глаз поменялся на красный с тремя запятыми, глаза Сакуры готовы были выпрыгнуть.
— «Он что тоже… Я должна узнать, прямо сейчас!» — пока Цунаде рассказывала тему урока, Харуно на глазах у женщины встала с места, подошла к Саске и наклонившись над его лицом, она медленно провела языком контуры его губ, а брюнет лишь улыбнулся, потом взяла его за руку и повела к выходу.
— Куда это вы собрались? — гневно крикнула Цунаде, все вздрогнули, а сладкая парочка на её слова уже целовались прислонившись к двери, Саске начал расстёгивает на спине замок, медленно и томительно. Потом, взяв её на руки он открыл дверь, и сказал на выходе:
— Дела, очень важные дела, — и закрыл за собой дверь. Пересилив свою похоть и желание, он поставил её на пол и застигнут замок на платье. Харуно так сильно его хотела, но он ведь не любит её, воспользуется и бросит, так думала Сакура.
— Значит, ты тоже не отсюда? Почему раньше не сказал? — как же она сейчас хотела его прикосновений и поцелуев.
— Хотел убедится, что это ты, ты настоящая, — гормоны взорвались в нем как вулкан, но он не мог поступить так с ней.
— А ты как сюда попал? — уже запихав всю свою животную сущность она посмотрела ему в глаза и видела там только холод, — «неужели он ничего не чувствовал?» — от её глаз ему стало ещё хуже и ТАМ уже всё горело.
— Так же как и ты, — его голос звучал не привычно жарким и возбуждённым.
— «Всё-таки чувствовал», — взяв его за руку, она пошла на улицу, от её прикосновений он аж вздрогнул. Свежий воздух приводил их в порядок сдувая похоть, которая навевала эротические фантазии.
Придя на место, они оба сели под дерево и глубоко вдыхали холодный воздух. Сакуру мучил один вопрос, набравшись смелости она глубоко вдохнула, потом повернулась к Саске, и села напротив него, смотря прямо в его смолистые глаза, полные загадок.
— Скажи, если ты и, правда, настоящий Саске, то почему согласился помочь мне. Улыбался мне, целовал меня, обнимал и говорил такие нежные слова, какие раньше вызывали у тебя тошноту? — внешне Учиха был как всегда холоден, но внутри он занервничал и не знал, что ей сказать и стоит ли вообще что-то говорить.
— Я и сам не знаю, зачем согласился. Но знаешь Сакура, я не жалею, — конечно он знал почему согласился, но ей пока знать не обязательно.
— Учиха ты головой ударился? — какие-то смешанные чувства овладели её, страх, беспокойство, приправленные надеждой.
— Нет, — сжав кулаки, он как можно старался придать своему лицу бесстрастный вид, получалось не очень правдоподобно.
— А может лихорадка? — приложив губы ко лбу парня она отрицательно покачала головой.
— Я здоров! — утвердительно проговорил ниндзя, ему с большим трудом давался контроль над своими гормонами, — «не могу поверить, что Сакура придаёт меня таким пыткам, а может мне… Нет, нет! Ты не должен поддаваться Учиха. Никого я так сильно не хотел, как Сакуру, но ты должен терпеть только ради неё. Если я это сделаю с ней, она никогда меня не простит»
Они ещё несколько минут просидели на свежем воздухе, и приняли решение вернуться в школу. Зайдя во внутрь здания они взялись за руки, их руки были такими тёплыми и на ощупь нежными. Учиха принял вид довольного кота.