— Вы хотите использовать моего мужа как приманку? — тут же возмутилась Эвелин. — А если он погибнет?
— Он сам вызвался, миссис О’Коннелл, — терпеливо пояснил Чейз.
— Рик!
— Спокойно, дорогая! Ты же знаешь, я могу за себя постоять!..
— Пап, давай лучше я. Я меньше и в меня им, если что, труднее будет попасть.
— Алекс, даже не вздумай! — мать крепко сжала плечо мальчика.
— Действительно, сын, лучше тебе пока остаться в числе зрителей.
— Эх, — расстроенно выдохнул он.
— Всем приготовиться! — скомандовал Чейз.
Рик отполз в сторону от их укрытия и вышел к часовым совершенно с другого направления. Появление в таком месте человека европейской внешности, одного и невооружённого, застало бойцов СС врасплох. Они, конечно же, навели на него дула своих автоматов, но стрелять не спешили.
— Привет, парни! — наигранно бодрым голосом произнёс мужчина. Он бегло умел говорить на немецком, так что эти знания пришлись сейчас как нельзя кстати, ещё больше озадачив солдат. Его лёгкая походка, словно он вышел на прогулку, довершала спектакль.
— Руки вверх! Кто такой? — выкрикнул один из часовых, по всей видимости, старший.
— Просто турист. Я… заблудился в горах, и вдруг слышу — голоса… — Рик всё-таки поднял руки, чтобы лишний раз не раздражать немцев.
— Гюнтер, пристрели его! — посоветовал один из бойцов. — Это наверняка британский агент! Какой ещё турист?!
Гюнтер быстро оглянулся на говорящего, а затем посмотрел снова на Рика. Он колебался. Напарник, конечно, может оказаться прав, но… вдруг. Лучше всего, чтобы Бруно или фон Штейнгейль сами решили, что с ним делать. А то ещё рассердятся, что они убили какого-то типа без допроса.
— Ребята, я — не шпион! Я же немец! Вы что! — О’Коннелл старался вовсю, имитируя чистейшее баварское произношение, как учил его когда-то преподаватель языка.
— Заткнись, ты! — грубо бросил ему Гюнтер и, обращаясь к остальным, добавил. — Вот вернутся наши начальники и сами решат, что с ним делать. А пока свяжем его! — он сделал шаг в сторону Рика, который изобразил на лице неподдельный страх.
— Зачем ждать? Надо сходить за ними сразу! — выкрикнул один из бойцов.
— Им сейчас не до нас! — возразил ему другой. — Гюнтер правильно говорит.
Британские разведчики, пользуясь тем, что всё внимание эсэсовцев было привлечено к О’Коннеллу, стремительно бросились на своих противников и вступили с ними в рукопашную. А на Гюнтера, который резко обернулся посмотреть, что происходит у него за спиной, набросился сам Рик. Он повалил немца на землю и стал наносить удары один за другим.
В крови стремительно закипал адреналин. Давненько он уже ни с кем не дрался! Мышцы, успевшие отвыкнуть от подобных действий, отзывались болью, как и удары, которые О’Коннелл получил в ответ от дюжего немца. Но Рик продолжал храбро сражаться и стал достойным противником для Гюнтера.
В какой-то момент тот сумел добраться до ножа, который висел у него на поясе, и серьёзно полоснул Рика по руке. От боли тот вскрикнул и был вынужден разжать хватку, что чуть не стоило Рику жизни: Гюнтер едва не всадил нож прямо в сердце своему противнику, но О’Коннелл в последний момент сумел блокировать удар здоровой рукой. Рик что было сил ногой пнул немца в живот, отчего тот отлетел и упал на спину, выронив нож.
О’Коннелл поднялся быстрее и уже почти завладел оружием, но эсэсовец первым добрался до своего пистолета. Ещё мгновение, и участь Ричарда О’Коннелла была бы решена, но прогремевший выстрел сразил Гюнтера наповал. Тот несколько мгновений с недоумением смотрел перед собой, а затем рухнул на землю.
Рик оглянулся в сторону, откуда прилетела пуля, и увидел, что Эвелин стоит, держа пистолет двумя руками. Её грудь часто вздымалась от волнения, а сама женщина выглядела потрясённой. И хотя этот раз был далеко не первым в её жизни, когда Иви стреляла в людей, за последние годы она совершенно забыла, каково это, когда выпущенная тобой пуля вонзается кому-то в тело, калечит или обрывает жизнь.