— Конечно, идем! — Учиха направился к выходу, то и дело бросая быстрые взгляды, словно опасаясь, что я исчезну. Напомнить о необходимости держать лицо не успела: на выходе вся дерганость слетела как шелуха, подопечный шел совершенно спокойно. Уверенно направился к большому дому, провел в маленький садик. Устроился под деревом, словно собирался медитировать.
— Вселяйся.
Решив не спорить, воспользовалась приглашением.
Внутренний мир Учиха сильно изменился с последнего визита. Квартал Учиха сиял в темноте огоньками в домах, вот только мы находились чуть в отдалении, в раменной под цветущей сакурой. Сочетание было столь необычным и красноречивым, что в комментариях не нуждалось.
— У меня четыре младших брата, представляешь, — Саске просто светился от счастья.
Я всё могу представить. Но это, честно говоря, осознавалось слабо, но раз подопечного радовало — прекрасно.
— А отец вчера вернулся с миссии, раненым, но как разобрал неотложное, погонял на полигоне лично, а вечером рассказывал разные истории, — продолжал делиться впечатлениями Учиха.
То, как легко произнеслось “отец”, заставило в очередной раз мысленно пройтись по педагогическим талантам Фугаку. “Что и следовало ждать от моего сына” — явно не та похвала, которая нужна была ребенку.
— Слушай, Сёри, ты не помнишь, в хрониках не упоминалось, когда и как Мадара познакомился с Хаширамой? В академии говорили, что они встретились детьми.
— Вроде нет, — поднапрягши память, так и не вспомнила ничего, что могло бы конкретизировать.— Но Саске, тебе совсем не обязательно повторять жизненный путь того Мадары. Хоронить братьев, проигрывать Хашираме, становиться отступником и умирать от руки друга.
— Хоронить братьев?! — все остальное подопечный, похоже, пропустил мимо ушей.
— А почему тогда в семейных хрониках отображен только один брат Мадары, Изуна? И тот в конце-концов погиб. Остальные, видно, умерли ещё раньше, до того, как успели сделать что-то значимое.
Саске замер. Выражение лица у него стало таким, что показалось, сейчас будет очередная эволюция шарингана.
— Клановые войны, — прошептал он, — высокая детская смертность.
Я зна-аю этот взгляд!
— Не допущу.
Сказал — как отрезал. Еще б воплотить было так просто!
— Ты сам волен выбирать будущее. Не важно, что ты решишь, я рядом и поддержу. Слушай… понятно, как будут называть тебя окружающие, а как мне тебя называть? Саске или Мадара?
Подопечный замер, глубоко вдохнул.
— Зови меня Мадара.
— Отлично. А теперь надо придумать, как вытащить одного твоего соклановца из застенков.
— Что делать будем? Мне никак не объяснить этих знаний.
Вздохнула. И не надеялась. Зов о помощи всё ещё требовал действий.
— У него есть брат. Попробую достучаться до его сознания.
— А если не выйдет?
— Тогда будешь долго и упорно меня упрашивать. Искренне.
— Всё так плохо?