— А что насчет нас? — Бардульф целеустремленно переступает порог. — Где наша рыба?
— В море?
Он хватает ее за локоть.
— Ну так иди и принеси ее нам.
— Отпусти ее. — Я встаю между ними и хватаю его за предплечье, устремляя взгляд на мужчину.
— Ты. Отпусти меня. Не лезь. Пока мое терпение и доброта не иссякли. — Он оскаливает зубы.
— Я понятия не имею, где была эта «доброта», о которой ты говоришь. — Я сужаю глаза и не двигаюсь.
— Ты ведь дышишь, не так ли?
— Осторожно, планка настолько низкая, что ты можешь споткнуться.
Бардульф огрызается, стискивая зубы с такой силой, что мне самой становится больно.
— Все вы, отпустите друг друга. — Эвандер встает. Он бросает сумку на песок перед собой и начинает сворачивать палатку. — Еще слишком рано для этого.
Я продолжаю следить за Бардульфом.
— Ты первый.
— Нет, ты, — отвечает он.
Аврора вырывает свою руку из хватки Бардульфа, которая, видимо, ослабла, пока он отвлекся. Я отпускаю лыкина, как только он перестает держать девушку. Я держусь рядом с Авророй, пока Бардульф разбирает и сворачивает свою палатку. Эвандер уже работает над палаткой Авроры. Его палатка уместилась в холщовый мешок, такой же, как тот, в который он запихивает палатку Авроры.
— Ты в порядке? — шепчу я Авроре, надеясь, что хлопанье полотна и ненужное ворчание Бардульфа при каждом движении отвлечет их с Эвандером от нашего разговора.
— Бывало и хуже. — Она одаривает меня усталой улыбкой. Она не приносит мне никакого утешения.
— Ну что ж, хорошо. — Эвандер взваливает на плечи два холщовых мешка для палаток. — Фаэлин, ты будешь со мной.
— Для чего на этот раз?
Вместо ответа Эвандер легким прыжком переходит в волчью форму. Палаточные мешки и его личный рюкзак исчезают вместе со штанами. Бардульф следует его примеру.
— Мы едем на них верхом, — объясняет Аврора.
— Я.… прости, что? — Я смотрю между ней и волками.
— Это быстрее, чем идти пешком. — Она подходит к Бардульфу.
— Может, ты хочешь эм… покататься на Эвандере? — Я борюсь со смехом над абсурдностью вопроса. Неужели мой разум должен забредать в самые неподходящие места?
Аврора прикусывает нижнюю губу, сдерживая смех. Должно быть, она знала, где бродят мои мысли.
— Он хочет, чтобы ты была на нем. — Я фыркнула. Ее ухмылка говорит о том, что фраза была сказана специально. — Бардульф меня устраивает. По крайней мере, в этой форме они не могут говорить.
Губы Бардульфа превращаются в оскал, показывая зубы. Но он не огрызается и не меняет форму.