***
«Коричневые» разбили палаточный лагерь недалеко от болота. Похоже, они собирались идти дальше, но не сейчас. Да и с пленным, тем более раненым, далеко не уйдёшь. Значит, его либо застрелят, либо тут и оставят. Одно другого не лучше.
Мы подобрались так близко, как позволяли естественные укрытия — деревья и кусты. С возвышенности было отлично видно всё. В центре лагеря на костре, вокруг которого расхаживал повар, что-то готовилось. Остальные сталкеры суетились, сновали из одной палатки в другую. На всех входах и выходах стояли часовые.
К наблюдающему за процессом работ мужчине подошёл подчинённый.
— Что с пленным делать?
— Молчит?
— Молчит. Никакими методами его не разговорить. И вот думай, наёмник это или фанатик замаскированный.
— Наёмник. «Монолитовцы» сюда не заходят. Так… Если до отхода не удастся вытянуть из него всё необходимое — пристрели и сбрось труп в болото.
«Узнать бы ещё, где его держат…» Я проследила взглядом за уходящим сталкером. Он скрылся в одной из центральных палаток. Ждать нельзя, нужно действовать. Неизвестно, когда они соберутся уходить.
Но сначала нужно кое-что сделать.
Я разблокировала КПК и быстро написала: «Лагерь обнаружен. У болота на Агропроме. У них в плену один из наших. Времени мало, они всё время перемещаются. Ржавая». Вскоре пришёл ответ: «Это не спасательная операция. Ждите подкрепление, потом — атакуйте. Ваша задача — вырезать их всех подчистую. Волкодав».
Да, не стоило им нападать на группу наёмников. Но что сделано, то сделано. Они сами выбрали свою судьбу. Тот, кто идёт против Синдиката, долго не живёт.
Скоро вечер. С Выбросом, сидя в бункере учёных, мы потеряли время. Действовать в темноте лучше.
В этот раз я не собиралась бездействовать, хоть и знала, что эти сталкеры — профессионалы. Ничего, справимся. Нужно всего лишь провернуть всё максимально тихо.
***
Лещ пришёл в себя. Голова, по которой пришёлся удар, ужасно болела. Всё тело ныло. Рана горела огнём. Ну, хоть перевязали, и на том спасибо.
Руки были стянуты жёсткой верёвкой, которая уже прилично натёрла запястья. Чуть приоткрыв глаза, наёмник увидел расхаживающего туда-обратно сталкера в коричневом камуфляже. Тот ещё не заметил, что Лещ пришёл в себя.
Подловив момент, «синий» кувыркнулся под ноги сталкера, резко нанёс удар по коленям и откатился в сторону. Не ожидавший такого парень упал на колени, уперевшись в пол руками, но тут же получил подошвой берцев в лицо. Убедившись, что противник без сознания, наёмник вытащил его нож и разрезал верёвку.
Теперь пора уходить. Он осторожно выглянул из палатки. Суетящиеся сталкеры не заметили этого. Лещ аккуратно выскользнул на улицу и, убедившись, что никто этого не видит, метнулся в узкий проход между палатками. Он старался двигаться как можно тише и быстрее, но слабость давала о себе знать. Слишком много крови он потерял до того, как кровотечение остановили и наложили повязку. Да и режущая боль не утихала.
Скрываясь, мужчина продвигался к краю лагеря. Очень часто ему приходилось замирать или валяться в грязи, ожидая, пока мимо пройдут занятые своими делами люди. Часовых он старался избегать.
Но далеко он не ушёл. Чья-то рука в перчатке зажала ему рот, после чего рядом раздался шёпот:
— Спокойно…
***
Проникнуть в лагерь оказалось не так-то просто. Укрытиями служили большие камни и кусты, а часовые неспеша прохаживались, зорко оглядывая окрестности. Того и гляди, заметят.
Мы зашли с двух сторон: одинокий лазутчик привлекает меньше внимания. Я перебежками от укрытия к укрытию приблизилась к удачно отвернувшемуся на какой-то шорох часовому со спины. Убивать его не хотелось, но однажды уже пожалела врага, который, очнувшись, поднял тревогу. Так что выбора не осталось. Сжав зубы, направила в голову сталкера пистолет с глушителем и спустила курок, после чего оттащила труп в кусты. Путь был свободен. Ценой человеческой жизни… Хотя всё равно придётся сегодня пролить ещё много крови. Но для начала надо спасти хоть одну жизнь.
Присев, я медленно продвигалась между палатками к центру лагеря, прячась от людей. Наконец, впереди показался костёр, рядом с которым по-прежнему сидел повар. Постепенно сюда стягивались все остальные — наступило время ужина.