Вера же особо никогда не жаловала этого рыжего шалопая, но… Такая бурная реакция стала для меня новостью.
– Вы поссорились? – осторожно попыталась прощупать почву я.
Когда успели?
– Пф-ф! Еще чего! Больно много чести с ним ссориться.
– Тогда…
– С него станется лишний раз испортить мне все веселье! – зло прищурилась Вера. – Кажется, это любимое занятие твоего братца.
Портить все и вся? Это да. «Катастрофичность» передалась ему по крови, только вот Мишка научился ею управлять и не стал ходячей неприятностью. В отличие от меня…
– Да? – даже подалась вперед я. – И что же такого он сделал?
Подруга прикрыла глаза, всем своим видом показывая, какая вселенская мука для нее говорить о Михаиле «Чиже», как таковом.
– Скорее вся соль в том, чего он не сделал.
– И чего же он не сделал?
Вера тяжело вздохнула и открыла было рот для ответа, как вдруг вся воодушевилась:
– А мы разве в клуб пришли обсуждать мою личную жизнь?
И ресничками так наивно «хлоп-хлоп» сделала, губки бантиком сложила – святая простота! Но меня настолько легко не проведешь!
– Погоди-ка, к-какую личную жизнь? – от неожиданности я даже заикаться начала. – С м-моим противным братцем?
– Нэ-э-т!
Мне показалось, Вера встрепенулась и даже отрезвела чуток от собственного крика.
– Чтобы я? С ним? Да никогда!
Была у Веры любопытная особенность: она совершенно не умела мне врать. Другим – пожалуйста, и комар носа не подточит, а со мной… Чем больше старалась, тем заметнее фальшивила. Прям, как сейчас.
Поэтому эта неугомонная блондинка старалась увиливать, недоговаривать, хитрить, если нужно было, но врать… Нет, откровенного вранья в дружбе мы обе избегали.
– Так уж и никогда?
– Теперь никогда, – подруга неистово закивала, осеклась и сразу изменилась в лице. – Хочешь зуб дам?
Она побледнела, а после стремительно покраснела. В отблесках неоновой светомузыки эти метаморфозы на самом деле смотрелись жутковато.
Да и на моей памяти Верка ни разу не краснела. Я вообще была точно уверена, что эта функция в тело энергичной занозы изначально не заложена.
– Не стоит. Боюсь, что из-за вранья может пострадать твоя челюсть.
– Я не вру! – весьма натурально возмутилась она.
Пф-ф! Актриса погорелого театра!
– А качественные вставные зубы нынче дорогое удовольствие. Потом, гляди, кашку тебе жуй и супчики на пюре перетирай. Нет, зубы трогать не надо.
– Анька, з-зар-раза! Не смешно!
Я хмыкнула. Кому как.
Мне вот, очень даже. Особенно, если ты ценишь открывшуюся возможность подтрунивать над подругой и братцем, как я.
– Что-то ты темнишь…
Не знаю, где здесь собака зарыта, но обязательно узнаю! Если не у Верки, то у Чижа! Мужики – они же хуже баб! Развести на сплетню сильный пол, как два пальца обосс…!
– Это я темню? – прищурилась Вера. – Это ты нагло съезжаешь с темы! Словно срослась уже со своей девственностью!
Несмотря на «трум-ца-ца» музыки, я тут же возмущенно зашипела, словно кошка, которой бессовестно наступили на самое ценное. Хвост, то есть.
– А громче ты не можешь? По-моему, те двое в дальнем углу бара тебя еще не услышали!
– Не беспокойся, кнопка, – со смешком наклонился ко мне красивый бармен-блондин, презентуя очередное безалкогольное мохито. – Такое интригующее заявление мог пропустить только глухонемой.
– О чем это ты?
– Ты прекрасно знаешь, о чем.