— Не знаю. Может, дома видел. Если бы я участвовал в той операции, я бы запомнил, значит, просто промелькнуло где-то. Передо мной никто не отчитывался…
— Вот как, — разочарованно пробормотала Анаис. — Значит, в других… операциях ты все-таки участвовал. И жил на ворованные деньги…
— Вот оно что. — Взгляд Ларса мгновенно заледенел и стал колючим, как острые стеклянные осколки. — Уж извини, что с рождения не боролся за справедливость. Я уже говорил, что мне это не нравится. Как только смог — ушел.
— Но до того как ушел, ты учился, правда? Сколько человек ты обокрал? Скольких обокрали твои родители?
Анаис не представляла, кто тянет ее за язык. В нее точно вселился бес, который заставлял проговаривать вслух все самые неприятные мысли и чувства. Все то, что она, может, и не стала бы высказывать, потому что оно было навеяно влиянием момента. Сиюминутные подозрения, обвинения, не имеющие отношения к действительности. Ведь сейчас все это не имело значения! И она сама отлично понимала, что Ларс начал жизнь с нуля!
— Учился, — подтвердил он. — К моменту инициации я умел достаточно. И если бы захотел, обчистил бы тебя еще в дороге. И того тощего промышленника из первого класса, и его любовницу, которая везла бриллиантовое колье под рваным пальто. И еще десяток человек. Нас учат оценивать и брать то, что нужно. Но я уже говорил тебе, что отказался от этого.
— Я помню, — пробормотала Анаис. — Но…
— Но что? — Ларс смотрел ей в глаза, зло прищурившись. Губы его были плотно сжаты. — Я все равно пропащий человек? Происхождение — клеймо на всю жизнь? Я специально не стал брать фальшивую фамилию, хотя ди Кэррет предлагал. Потому что оценивать нужно людей, а не фамилии.
— Я не оцениваю фамилии. Я… Нет, прости, я не знаю, — смешалась Анаис и отступила на шаг назад. Она понимала, что он прав. Она даже готова была подписаться под его словами! Но ничего не могла с собой поделать. Стоило вспомнить об этом проклятом клане, как в душе поднималась грязная муть. Хотелось уничтожить всех, причастных к той краже четырехлетней давности. А если вины за этим причастным не было — то просто держаться подальше.
— Значит, клеймо, — сказал Ларс с каким-то спокойным бешенством. — Ну что ж. Ничего удивительного. Аристократы всю жизнь делили людей на сорта. Удачи с новыми друзьями.
Он развернулся и зашагал прочь, затерявшись в толпе. Студенты все так же болтали и смеялись. Веселье нарастало, запахло сладкими сигаретами, откуда-то донесся звон стаканов… Анаис застыла, а в голове не оставалось ни одной связной мысли. Что она сделала? Что сделал Ларс? Кто прав? Где правда? Какая разница…
Адепты Наследия. Пять минут назад она собиралась отправиться на их поиски и вытрясти из них больше информации о Покровителях, но теперь ум словно сковало льдом. Страшно было подумать о том, чтобы что-то делать, с кем-то говорить, чем-то интересоваться…
Проклятье! Почему она вообще должна так нервничать? Какой-то вор из клана Аласси, видите ли, обиделся. Подумаешь, трагедия!
Но сумбур в голове не желал исчезать, и мысли все так же вяло текли обрывками, не складываясь во что-то внятное.
Она еще раз окинула взглядом гостиную. Увидела Мерклин, щебечущую с Дарреном. Клэр, окруженную тремя парнями, которым она что-то втолковывала с высокомерным видом. Множество незнакомцев и незнакомок. Ларса в компании парней и девушек. Они смеялись…