К этому моменту я наконец успокоился и вернулся к своему обычному состоянию.
- Ничего ты не понимаешь, дурак!
Еще больше надулась она.
- Все, молчу-молчу.
Примирительно поднял я руки, а потом, подмигнув продолжил:
- Но одну из своих рубашек я тебе все-таки дам, а то ты меня смущаешь своим видом…
- Ха! Так значит смущаю, да?
Она приблизилась убрав руки за спину, а потом вдруг прислонилась, заглянув в глаза. «Если она себя так со всеми парнями ведет, то не удивительно что они за ней бегают», появилась будто чужая мысль в голове, отогнав возникшие пошлые желания подальше. Я отвернулся и серьезным тоном сказал:
- Не надо так делать, это не смешно, так себя с друзьями не ведут. Лучше пойди поставь пока чайник, а я сейчас вернусь.
Проскользнув мимо девушки в свою комнату, я нашел в шкафу легкую рубашку и направился с ней на кухню, где вовсю хозяйничала Марина. Я протянул ей рубашку, но она вместо того, чтобы просто взять ее положила свою ладонь поверх моей руки, и произнесла:
- Но мне будет жарко, если я еще и рубашку одену, неужто это так необходимо?
Невинно хлопая ресничками, пропела девушка.
- Если хочешь, можешь переодеться, рубашка легкая, жарко в ней не будет, а то ты будто голая, я себя неуютно чувствую.
- Ладно, как скажешь.
И она тут же начала снимать с себя маечку. Я быстро отвернулся, смущение залило лицо краской, но вместе с тем, появился и гнев. «Какого черта! Что она творит?!», возмущался внутренний голос.
- Ты бы хоть предупредила, а вообще можно было и в другую комнату выйти!
Она подошла ближе, и я почувствовал как на плечо ложится, почти невесомая, еще хранящая тепло и запах своей хозяйки белая ткань. Ее рука легонько коснулась моей шеи, от чего по телу побежали мурашки. Не глядя я протянул ей рубашку отступив на шаг, избегая дальнейшего контакта, от которого уже слегка кружилась голова.
- Что ты делаешь? Да оденься уже!
Дрогнувшим голосом, слегка повысив тон, потребовал я. Она взяла рубашку и несколько секунд спустя произнесла:
- Все, и незачем так нервничать, мы же друзья, ты сам так сказал – с чего мне тебя стыдиться?
Я с опаской обернулся. Она всё-таки надела рубашку. Вот только застегнуть забыла.
- Не изволишь застегнуть хоть пару пуговиц?
Постыдные мысли, с которыми я и так с трудом боролся, потихоньку выходили из-под контроля. С детства я гордился своей силой воли, и самоконтролем, вывести меня из состояния спокойствия было крайне не просто. Похоть же, я вообще считал самой опасной слабостью, потому обычно душил ее в зародыше, однако сейчас, мои бастионы целомудрия рушились один за другим. Сейчас бы вспомнить, сколько войн началось из-за женщин: Елена Троянская, Тристан и Изольда и так далее… Один писатель вообще о них отзывался так: «женщина самый опасный враг, она будет улыбаться тебе, будет подчиняться, и когда ты доверишься ей целиком и полностью – вонзит тебе отравленный нож в спину». Однако сейчас все это не имело никакого значения, меня тянуло к Марине с огромной силой, причем я понимал и осознавал что это похоть и ничего больше, похоть в чистом виде.