«Мать Лалловё».
Учитывая, что именно маркиза Тьюи приказала выкрасть его и доставить к Леди на изучение, тот, кто подослал в Ля Джокондетт, должен был быть достаточно умен, отважен и информирован, чтобы кинуть ее. За время своего пребывания в Цикатрикс Купер понял, что если кто и может успешно обставить Лалловё Тьюи, так это она. Лич снова кивнул, и толстяк вдруг испытал близкий к сексуальной лихорадке восторг при мысли, что это иссохшее бесформенное нечто считается с его мнением, вместо того чтобы с полным на то правом поглотить. Цветок в его голове уронил последний лепесток.
– Не понимаю, – почти заскулив, пытаясь хоть как-то найти спасительную ниточку, произнес Гестор. – Леди должна была быть нашей королевой, владыка. Орудием нашей победы.
– Ох, дорогушшша, – лич зажал длинный мундштук в дырке между редкими зубами верхней челюсти и снял мягкую кожаную перчатку с одной руки, неспешно вытягивая из нее один палец за другим и обнажая кости, выглядевшие словно куски заржавленного металла, – мне сссейчассс показалосссь, будто ты сссобираешшшьссся ссспорить сссо мной.
Глаза Гестора стали огромными, словно тарелки, и Купер услышал нечленораздельный испуганный вой, раздавшийся в голове предводителя Мертвых Парней. Глаза же лича усмехнулись:
– Конечно же, я заблуждаюсссь?
– Но, но… – заныл, словно обиженное дитя, Гестор, и мертвый владыка протянул к нему костлявое запястье, отвесив оплеуху, от которой вожак Мертвых Парней распростерся на крыше.
В следующее мгновение тот уже вскочил с кошачьей грацией, и каштановый гребень его волос встопорщился, словно шерсть разозленного дворового кота. На долю секунды его взгляд встретился со взглядом Купера, а затем Гестор исчез, и лишь его крики еще какое-то время доносились до тех, кто остался на крыше.
– Хе-хе-хе! – вновь испустил свой пергаментный смех лич, прежде чем закашляться и сплюнуть влажный угольно-серый комок, зашипевший при падении на мокрую от дождя крышу. – Может быть, Гессстору большшше повезет в ссследующей жизни. Ссскажи, Марвин, прощаем ли мы некомпетентносссть?
Марвин тут же шагнул вперед, словно записной вояка, и замер по стойке «смирно».
– Никак нет, хозяин.
– Леди, – произнес мертвый владыка. Это слово одновременно служило и приказом, и вопросом.
– Я… я не знаю, владыка. Полагаю, я был последним из нас, кто ее видел, не так ли, Купер? Подтверди, она прекрасно себя чувствовала на тот момент?
– Да неужели, Марвин? – Та легкость, с какой лич лишил Гестора его чина, заставила Купера выйти из ступора. – Ты правда такой болван, что веришь, будто я стану подтверждать твои гребаные слова?
Марвин промолчал, но заскрипел зубами и крепко сжал кулаки.
Купер вновь повернулся к личу, уже не так боясь его.
– По правде сказать, мисс и мистер лич, не припоминаю никаких леди в Ля Джокондетт, – улыбаясь, произнес Купер. – Зато я провел с Марвином достаточно времени, чтобы хорошо изучить его страсть ко лжи.
– Интересссно…