— Рассвет и упадок Темных Сил, — прочитал я вслух, стараясь не удивляться больше, чем следует. — А я-то тут при чем?
— Ты, Гарри, в младенчестве победил Сам-Знаешь-Кого, — голос великана из торжественного перешел в мрачно-испуганный тон, но я в тот момент был обескуражен ответом.
— Кого я знаю? В смысле — кого я победил?
— Ну был волшебник, злой, ужасный, мы не произносим его имени, а называем Сами-Знаете-Кто.
— Что, настолько он был страшен, этот Сам…? Ну ты понял.
— Да-а, странно, что ты ничего не знаешь… — он стукнул ладонью себя по лбу и скривился, звук шлепка разнесся по всему обезьяннику: — Ты извини, запамятовал я, ты ведь с маглами рос.
— С кем?
— С маглами, мы так неволшебников называем — люд простой.
— Ладно, оставим эти вопросы до лучших времен. Но у меня есть другой: ты-то как сюда попал?
А вот здесь я выпал в осадок, ибо лицо здоровяка покраснело от стыда, и он начал мять полы плаща в попытках занять руки.
— Ну, эт, понимаешь, я, э-э-э… — он стеснялся и был слегка сконфужен нежеланием давать ответ.
— Ясно, это твои дела, — и, сделав хитрое лицо: — Как выбираться будем, напарник?
— Гарри, хоть это и благородно, но не стоит. У тебя могут быть проблемы с опекунами, они ведь завтра тебя заберут. А у меня есть свои пути.
— Хагрид, ты давай не выкручивайся. Мне нужен контакт, знакомый, короче взрослый волшебник, что расскажет о вашем мире и хотя бы покажет, где и что можно купить в школу.
— О-о-о, точно, тебе же одиннадцать исполнилось!
Он впопыхах начал рыться у себя в карманах, снова извлекая горы мусора и странных вещей.
— Вот жопа… — ответил я на уханье совы, извлеченной из плаща.
— Не выражайся, мал еще словами такими бросаться, — он нахмурил кустистые брови, посматривая на меня и вновь обшаривая карманы в поисках чего-то, в то время как небольшая сова спокойно чистила перья, подпрыгивая на полу и слегка ухкая.
— Ой, да ладно тебе, я такого никогда не видел. А сова тебе зачем? Тем более в кармане.
— Почту они носят… Вот ты где! — он выхватил обрывок пергаментной бумаги и снова захлопал себя по карманам в поисках писчих принадлежностей. Выхватив баночку чернил, он обозрел камеру с горы мусора на полу и бросил взгляд на сову: — Гарри, ты, э-э, не мог бы перышко попросить у Бипа? У меня пальцы слишком большие, клок вырву… — он был смущен своей просьбой, на что мне пришлось снова вздохнуть и, присев на корточки, обратиться к сове с просьбой:
— Бип, дай перо, пожалуйста, — сова просканировала меня своими огромными янтарными глазами и расправила крылья, призывно помахивая левым — словно Рей Джонс перед ударом, что отправит его оппонента в нокаут. — Хагрид, он на бой меня вызывает или как? — на что здоровяк улыбнулся и, хекнув — что было расценено мной как смешок, — указал на крыло:
— Маховым делится, видишь, болтается одно. А я-то думаю, почему его направо заносит при посадке, мешает малышу… — нежно вытащив указанное бурое перо, я сказал «спасибо» не обращающей внимания на меня сове и передал его здоровяку.
Положив на коленку обрывок пергамента и макнув в чернильницу перо, он корявым почерком, помогая себе вслух, начал писать короткую записку:
— Дорогой Директор, со мной все в порядке, надеюсь, у вас все хорошо. Я встретил Гарри Поттера. Если вы не против, то я бы хотел провести ему экскурсию и приобрести школьные, э-э-э…
Он начал чесать затылок в поисках правильного слова, так что пришлось ему помочь:
–Принадлежности.
— Спасибо, Гарри, — он опять смущенно улыбнулся и продолжил писать, а я подумал, что пусть он и выглядит устрашающе, да и не слишком он образован, так сказать, но он все же добрый малый, ну в смысле большой.
Закончив писать, он пару раз дунул на лист, чем еще сильнее размазал текст, и свернул его трубочкой, привязав сове на лапку. Она недовольно посмотрела на него и, попрыгав, проскочила через решетку, побежав по коридору словно обычная курица. Это подняло такую бурю смеха из моей груди, что и великан не выдержал и начал смеяться.