Но в следующий раз, когда он открыл глаза — и кажется, на этот раз прошла вечность — она вновь была рядом. В просторной рубашке, какие носили все на севере, без каких-либо признаков другого белья, сонная и уставшая, она хлопотала возле него с мокрой тряпкой, и ему стоило немалых сил остановить ее руку.
Слишком часто она сталкивается со всяким дерьмом из-за меня. И не раз еще, судя по всему, столкнется.
— Тебя здесь быть не должно, женщина, — говорить было все еще больно, как и лежать на спине, но в любом другом положении у него слишком быстро начинала кружиться голова и идти кровь носом.
— Мейстер Тарли сказал, это не заразно.
— Главным научным достижением мейстера Тарли является лапанье всех девах в Городке. Он большой специалист по подъюбочному пространству, знаешь ли, но не по заразным болезням.
— Джейме. Это воспаление легких. Это не заразно.
— Так мило с твоей стороны пытаться меня обнадежить. И вообще, ухаживать за мной.
— Я твоя жена, — просто ответила она, присаживаясь рядом вновь и старательно закутывая его ноги одеялом, — мы же давали кля…
Джейме едва не взвыл:
— Пощади меня, женщина, мне нельзя смеяться, я задохнусь, ни слова больше, особенно о твоих клятвах.
Она притворилась обиженной и замолчала. Честно говоря, Джейме был счастлив видеть ее рядом, занятую его состоянием. Если бы ему было чуть легче дышать, он бы непременно поговорил с ней еще. Но дышать становилось труднее, и он ограничился улыбкой, протянув ей руку — правую, потом, спохватившись, левую.
Женщина взяла их обе.
— Бриенна. Мне нужно сказать кое-что очень важное, — так, вроде, полагается делать умирающим лордам? Завещание нужно начинать именно с таких слов, — если у тебя… у нас родится мальчик… как ты относишься к имени Брандон?
Казалось, шире она глаза распахнуть просто не могла.
— Девочку назови как пожелаешь, но я был бы признателен… за Брандона.
Эту страницу своей истории он желал бы вырвать, сжечь и забыть. Но, чего ни желай, а есть вещи, которых не стереть вовек.
— Ты не умрешь, — вот и все, что вдруг она сказала в ответ, склонившись над ним, — мейстер сказал, тебе лучше, и ты выздоравливаешь.
— Не обманывай себя, милая, — ему стало совсем тоскливо при мысли о том, какую надежду она питает и как цепляется за любые добрые знаки, — пообещай, что не дашь похоронить меня в крипте Винтерфелла.
— Джейме. Ты не умрешь. Кризис миновал, — продолжала Бриенна упорно выговаривать ему, — ты выздоровеешь.
— Передай нашему ребенку Верный Клятве, когда он — или она, неважно, вырастет. Не дай им рассказать ему — или ей… — он закашлялся и сплюнул мокроту на пол, едва найдя силы повернуться, — скажи, что я не был тем засранцем, которого во мне все видели.
С минуту их глаза терзали друг друга. Потом Бриенна внезапно улыбнулась, вновь подсела и заботливо поправила подушку под ним. Набитая соломой, она была жестче той, на которой он спал обычно даже в походах. Нахуй Север! — ожесточенно произнес Джейме про себя, жалея, что приходится умирать именно здесь. О чем он не жалел, так это о женщине рядом с собой.
— Джейме, — женщина наклонилась ближе и ласково пригладила его грязные, слипшиеся от пота волосы на висках, — если ты не заткнешься и не прекратишь меня доводить разговорами о смерти вот прямо сейчас, я назову нашего сына Ренли. Или Эддардом.
Он издал неясный звук возмущения, но Бриенна не смолкла: