– Да, давайте, – подхватывает Эстелла. – Можем поговорить о твоей вывернутой наизнанку футболке…
В этот момент до нас доносятся сладострастные стоны Ивонн. Нет, ну ёбаный стыд…
Помимо воли я тоже начинаю ржать.
– Да, с шумоизоляцией на корабле явно проблемы, – сквозь смех всхлипывает Эстелла.
– Точно, – у Куинн от хохота выступают слёзы на глазах. – Ой, не могу. Как я по вам соскучилась. Я так не смеялась с самой новогодней ночи.
– Надо почаще устраивать девичьи посиделки, – кивает Мишель. – Эх, сейчас бы ещё каких-нибудь шмоток и мою косметичку…
– О, погодите-ка! – Куинн вспоминает, что она сегодня у руля, и снова встаёт к штурвалу. – В трюме… Принесите сундук из красного дерева. Вам это понравится.
– Сундук, – икаю я, – из красного дерева. Кто знает, как выглядит сундук из красного… – я замолкаю на мгновение и хихикаю, – …дерева? Я вот не имею ни малейшего представления.
Мишель поднимается на ноги и нетвёрдыми шагами подходит к люку, ведущему в трюм.
– Мальчики-и! – кричит она. – Найдите нам сундук из красного дерева!
– В дальнем левом углу, – подсказывает Куинн.
– В углом левнем дану! – соглашается Мишель. – И прихватите нам ещё тубылочку рома!
Через несколько минут Вэйрин вместе с Джейком вытаскивают на палубу требуемое. Судя по всему, мой пилот соревнуется с вождём ваанти в том, кто кого перепьёт, потому что Джейк стоит на ногах весьма нетвёрдо. Поставив здоровенный сундук перед нами, он наклоняется ко мне и целует так, как будто вокруг нас никого нет. Эстелла присвистывает.
– Вы можете делать это не здесь?
– Угу, – согласно мычу я, не отрываясь от губ Джейка.
– Ты пьяная, – усмехается он, отстраняясь, – от тебя пахнет, как от бочки с ромом.
– Нет, от тебя! – возмущаюсь я.
Мишель тем временем открывает крышку сундука и шумно вздыхает.
– Парни. На выход. Быстро.
Вэйрин смотрит на неё в недоумении.
– Я сказала, кыш! – громко говорит Мишель. – Девчачьи секретики!
Джейк пожимает плечами и, прежде чем уйти, шепчет мне на ухо что-то нечленораздельное про то, что будет меня ждать, и чтобы я не ошиблась кроватью. Я шутливо пихаю его в плечо.
Когда ребята закрывают за собой люк, Мишель оборачивается к нам с горящими глазами.
– Это, мать его, клондайк.
И она извлекает из сундука одежду. Целые ворохи тканей. Тут и пиратские кожаные куртки, и корсеты, и длинные юбки…
– Чьё это? – с восхищением спрашиваю я, сминая в руках льняную рубашку.
– Не знаю, – отмахивается Куинн, – но Малатеста разрешил мне брать отсюда всё, что захочу. На самом деле, думаю, он меня боится, ведь он подобрал меня сразу после взрыва и видел, как я летаю и всё такое. Вероятно, это принадлежало или Ивонн, или любовнице Малатесты.
– А у него есть любовница? – спрашивает Эстелла.
– Была, – мрачно кивает Мишель, откупоривая вторую бутылку рома и делая большой глоток. – Помнишь, Ивонн говорила. Она умерла от чумы на Острове акульего зуба.