Вэйрин ведёт дельтаплан в сторону Ситаса. Существо видит нас – и молнии вновь бурлят в его пасти, готовясь поразить свою цель – нас.
– Он смотрит прямо на нас, – замечаю я Вэйрину, – сумка – вот, что ему нужно.
– Нужно прикрепить её к цепи…
Молния проносится буквально под моими ногами. Ещё одна, ещё – Вэйрин с трудом уворачивается от атаки монстра.
Мы приземляемся на платформе совсем рядом с головой Ситаса. Я бросаю сумку прямо на узел в цепи, запутывающей существо…
Ещё один всполох – и монстр бьётся в конвульсиях от собственного электрического заряда. Голова Ситаса ударяется о массивный ствол дерева, и змея высвобождается из хватки цепей. Монстр всё ещё жив – он ныряет в воду, намереваясь зализать собственные раны… И вдруг я вижу, что от удара током янтарная статуэтка из рога Ситаса выпадает и устремляется в воду.
Как загипнотизированная, я завороженно смотрю на блеск янтаря – и прежде, чем подумать, прежде, чем осознать, что я делаю и зачем, – бросаюсь к краю платформы и спрыгиваю вниз, с сумасшедшей высоты, перехватывая статуэтку в полёте.
Привычная вспышка начавшегося видения совпадает с моментом, когда я с оглушительным плеском погружаюсь в воду.
Музыка бьёт по ушам, пока я в недоумении пялюсь на собственное отражение в зеркале.
На полке под зеркалом ванной стоит пепельница, в которой тлеет сигарета. На фильтре отпечаток помады цвета марсала – точно такой же оттенок нанесён на губы моего отражения.
В раковине валяется только что срезанная чёрная коса. В моих руках – кухонные ножницы.
На мне короткий облегающий топ, клетчатая рубашку и шорты. Ногам непривычно в грубых босоножках на танкетке. Из телефона на полке рядом с пепельницей изо всех сил орет Элис Мертон. Я пританцовываю – не контролируя собственного тела. Хотя в зеркале пляшу я, мне кажется, что это кто-то другой.
I’ve got no ro-oh-oh-ots…
Мои пальцы цепляют сигарету. Дым царапает горло.
Я делаю несколько движений ножницами – подравниваю торчащие во все стороны кончики волос. Выглядит, честно, ужасно. Почти так же ужасно, как марсала на губах.
I like digging holes, hiding things inside them…
– Ой, Марикета.
Я оборачиваюсь к Диего и усмехаюсь. Он протягивает мне бокал с вином, и я моментально его ополовиниваю.
Диего терпеливо сажает меня на бортик ванной и забирает ножницы. Несколько минут колдует над моей непослушной шевелюрой, и, когда я смотрю на себя в зеркало, наконец-то совсем узнаю себя – удлинённое каре обрамляет моё лицо так привычно, словно никогда в жизни не было этой чёртовой косы в раковине.
Песня идёт по кругу.
Ask me where I come from, I’ll say the different land. Cause I’ve got memories and travel like gypsies in the night…
Я фальшиво подпеваю.
– И что ты сделаешь с вот этим?
Диего подцепляет из раковины мою косу, перевязанную резинками с двух сторон и только благодаря этому не рассыпающуюся на волоски.
Я пожимаю плечами.
– Не знаю. Отошлю Роджеру – ему, мать его, так всегда нравились мои волосы!
Требуется секунда, чтобы вспомнить, что Роджером звали моего бывшего.
Диего только усмехается.
– Никогда не любил этого парня.
Я осушаю бокал, закуривая ещё одну сигарету.
– Так что, ты сам-то готов? – спрашиваю я.
– Угу, – Диего с готовностью кивает, демонстрируя надетую на него красно-чёрную футболку, красиво оттеняющую его тёмные глаза. – Думаешь, нормально?
– Расслабься, – улыбаюсь я, – ты выглядишь замечательно.