Она разжимает ладонь, и старик мешком осыпается на бетонную подъездную дорожку рядом с «Небожителем». Серакса стремительно покидает территорию отеля, и её воины следуют за ней.
Укжааль судорожно закашливается, держась крючковатыми пальцами за повреждённое горло.
– Я должен разыскать Вечное, – бормочет он, когда способность нормально дышать возвращается к нему.
Медлительный, хрупкий старик движется к центру острова день за днём, ночь за ночью. Не обращая внимания на усталость, он упрямо идёт к своей цели – хотя даже он мог бы признать, что стал слишком стар для подобных приключений. Спустя дни и ночи он, наконец, поднимается на самую вершину Атропо – к кратеру, из которого исходит удушающий лавовый жар. В серных облаках, окружающих кратер, его содержимое кажется ослепительно-красным, и воспалённые глаза Укжааля сами собой закрываются, когда он молится.
– О, Вечное, что путешествует по ветвям Древа времён, говори со мной!
Кроме ветра, не раздаётся ни единого звука. Голос Укжааля надламывается, когда он упорно продолжает возносить свои молитвы.
– Нам нужны твои наставления! Мне – нужны твои наставления!
Отбрасывая свою крючковатую палку, служащую ему поддержкой, старик складывает руки на груди – для пущего эффекта. Но ничего не происходит.
– Нет, – шепчет Укжааль, сдаваясь и падая на колени. Слёзы стекают по его лицу, ненадолго задерживаясь в глубоких морщинах, пока он стоит на четвереньках и униженно скорбит обо всём, на что надеялся. – Я остался один. Я не знаю, что ищу. Не знаю, что делать… Прошло долгих два года с той поры, когда мы имели возможность приобщиться к твоей мудрости. Пожалуйста…
– Не отчаивайся, Укжааль, – вдруг раздаётся механический голос. Старец открывает глаза и с облегчением видит прямо перед собой пару багровых ботинок. Он поднимает взгляд.
– Ты здесь, Вечное!
Облачённая в алое фигура отвечает ему – Вечное превосходно говорит на языке ваанти:
– Умерь свою скорбь, шаман. У тебя всё ещё есть невыполненное предназначение.
– Но Катализирующие… Я не знаю, как их найти.
Алые одежды на Вечном – что-то вроде скафандра, а лицо человека, или кем бы он ни был, скрыто шлемом с непрозрачным стеклом.
– Тебе и не нужно этого знать.
– Что? Я не понимаю…
– Они сами придут к тебе, – механический голос звучит безучастно.
– У тебя получилось предвидеть это?
– У меня получилось предвидеть всё.
Слёзы радости и облегчения застилают глаза Укжааля.
– О, благодарю тебя, Вечное! Наши люди будут возносить тебе благодарности, покуда…
Он склоняется перед ботинками своего божества, намереваясь запечатлеть на багровой коже поцелуй веры – но внезапно существо исчезает, и шаман вновь видит перед собой лишь пустоту. Старец с трудом поднимается на ноги, оглядываясь вокруг – с вершины Атропо открывается вид на многие мили вокруг, но он снова совсем один. Вечное исчезло, оставив Укжааля один на один с новообретённой надеждой.
28/12/2017
Обсерватория Ла-Уэрты
Рурк шагает туда-сюда по помещению, освещённому светом флуоресцентных ламп. Его руки в карманах, и по всему видно, что мужчина нервничает.
– Расскажи мне о наших гостях, – бросает он.
Ирис материализуется перед ним.
– Как и ожидалось, согласно прописанным в протоколе действиям, все гости были помещены в капсулы Масада, едва начались колебания временного континуума, – отчитывается голограмма.
– И каковы результаты?
– Только два процента неудач, Эверетт.
– Что же, им повезло, – пожимает плечами Рурк. На лице Ирис проступает обеспокоенное выражение, и мужчина хмурится. – Что такое? Ты исправна? Ах, – его глаза загораются пониманием. – Алистер. Не бойся, Ирис. Может быть, твоя память и была недавно повреждена – но я ничего не забываю.
– Есть кое-что ещё, Эверетт. Я думаю, ты должен сам увидеть… Это касается одного из гостей…
– Ну так покажи, – отмахивается Рурк. Ирис проецирует перед ним голографическое досье гостя, который беспокоит её; мужчина быстро пробегается глазами по данным. – О… Это имя… Неужели?..
– Совершенно верно, Эверетт. Это он.