И она нажимает какую-то кнопку на клавиатуре.
– Я заберу у тебя всё, – она почти шепчет, но этот шёпот звучит громче раздающихся внизу сирен; свет в комнате сменяется на мигающий красный, и Зара, худая, как скелет, выглядит в этом освещении действительно жутко. К звуку сирен примешиваются крики.
– Ты что сейчас сделала? – шокировано спрашивает Рурк, забывая, видимо, о том, что дуло револьвера направлено в его грудь.
– Активировала одну программку, над которой работала… Довольно давно, – охотно делится Зара. Я назвала её «Месть королевы мертвецов». Достаточно пафосно? Так вот, я открыла двери всех камер. И уничтожила каждую – до единой – запись о сделанных тобой исследованиях. Саботировала работу всех твоих производств. Обезоружила и отрезала от тебя службу безопасности. А, и выпустила на свободу тигра в твоём музее – думаю, он наведёт шума.
– Ты лжёшь, – дрожащим голосом произносит Рурк, – ты… лжёшь.
Лицо у него белое, как его рубашка.
– Не-ет, – протягивает Зара, и оскал на её лице становится ещё более ожесточённым. – Я потратила пять лет на то, чтобы добраться до всех твоих систем. Пять, сука, лет пресмыкания и унижения. Пять лет притворства, что работаю на тебя. Пять лет. И теперь… я уничтожила тебя. И сейчас ты сдохнешь. В одиночестве.
– Нет, не в одиночестве, – возражает Рурк, выкидывая внезапно вперёд руку, бросая через комнату тонкий, длинный кинжал, вонзающийся в живот Зары.
Она вскрикивает, в изумлении глядя на вытекающую из раны кровь, и тут же нажимает на курок. Один раз, другой, третий – Рурк сползает по стене, в его груди – три кроваво-чёрных отверстия. Расплываются тёмными цветами по белоснежной рубашке.
– Подстрелила меня, – хрипит Рурк. – Психованная сучка, подстрелила меня…
– По крайней мере увижу, как ты сдохнешь, – Зара говорит с трудом, опустившись на колени. – Этого достаточно.
– Почему ты это сделала? – слабо спрашивает Рурк. – Я дал тебе всё… Деньги, влияние, мощь… Почему ты отказалась от этого?
У Зары кровь течёт из раны так интенсивно, что кажется, её уже и вовсе не осталось – но нет, тонкая струйка переливается через узкие губы, когда она отвечает Рурку. И голос её звучит неожиданно твёрдо, несмотря на то, что это последнее, что она говорит.
– Сукин ты сын. За Крэйга.
Зеленовато-карие глаза стекленеют.
Я возвращаюсь в реальность и чувствую себя так, словно это я сейчас истекала кровью на полу кабинета Рурка.
– Мари? – никогда не думала, что увижу на лице Зары такое обеспокоенное выражение. – Ты чего?
Качаю головой, натягиваю слабую улыбку.
– Всё в порядке.
НИЧЕГО НЕ В ПОРЯДКЕ
– Бледная ты какая-то, – Зара пожимает плечами. – Ладно, фигня все эти идолы, да? Надо заняться более важными вещами.
– Какими? – я с отвращением бросаю статуэтку в рюкзак.
– Найти выпивку, конечно! – округляет глаза Зара.
И, резко развернувшись, она удаляется в сторону ведущих к пляжу тропинок в зарослях; я остаюсь одна, обдумывая видение. Зара… Я помню строчку из её досье, которая тогда меня напрягла. «Способности и отсутствие близких контактов с остальными…» Разве можно сказать сейчас, что эти близкие контакты отсутствуют? Определённо, ситуация изменилась.
И куда это может привести Зару?..
В одну из одиннадцати чёртовых могил, блядь.
Резко качаю головой, стряхивая с себя эти мысли, словно Снежок – воду с шерсти.
Не приведёт. Не позволю.
Я решительным шагом возвращаюсь на пляж.