— Как ты меня достала с этой печатью, ненормальная, — прошипел он. А потом вдруг стянул с головы цепочку и надел мне на шею. — Забирай, она мне не нужна. Только ответь на один вопрос: это на какой вопрос я ответил не правильно?
Я загадочно улыбнулась и выдала заготовленную заранее речь:
— Короче, сначала я не много хотела тебе насолить из-за того, что ты сказал про спор. Но потом здесь, я поняла, что тоже не хотела бы проигрывать тебе спор. А потом решила, что ты тупо меня соблазняешь ради печати и вернула погремушку тебе. Но не прошло и двух дней, как ты здесь, что доказывает, что я тебе нравлюсь. Так что теперь можно и прокатиться на этой машине любви, — в итоге вынесла вердикт я.
— Если бы ты мне просто нравилась, то я бы не вернулся за тобой, Корди, — вдруг ошарашил меня вампир.
— А… То есть ты все-таки хочешь меня грохнуть, да? — подозрительно сузила глаза я, сложив руки на груди. — Возьми талончик, и встань в очередь, тля соблезубая.
Темные глаза тут же начали наливаться огнем злости.
— Я уже ненавижу… и тебя, и твоего приспешника-племяша, который содрал с меня пятнадцать тысяч баксов, за адрес о твоём местонахождение, — рявкнул доведенный Кол.
— Ну так и шел бы дальше… например всё к той же Летте, — прошипела я. — А так ты и ребенку психику портишь, и мне мешаешь наслаждаться святыми местами!
— Ага, с куриными наггетсами под боком, — ехидно кивнул парень на коробку с наггетсами на бетоне.
Я зло посмотрела на него, вставая с пушистого черного пледа, который сперла из комнаты матери-настоятельницы.
— Главное, что в душе! — выдала я истину. — А я просто люблю вкусно поесть, так что это даже не грех, ведь здесь замешано слово «любовь».
— А вот любить меркантильную психопатку — это грех для самого себя, — зло выдохнул Кол.
— Что?! — возопила гневно я, подскакивая. — Так, всё гуд бай, Майклсон, катись к своей психопатке, пока я тебя не закопала где-то в лесочке! — Ну, офигеть! Все мужики козлы! Вот.
— Знаешь, а ты права, — протянула парень, вмиг оказываясь рядом. — Надоело терпеть все закидоны этой гадины, пора брать, что уже давно начало принадлежать мне. — И эта махина почему-то двинулась на меня.
Меркантильная психопатка? Ого… Это он про меня чтоль?
И как только эта мысль до моего вконец отсталого мозга доперла, я тут же начала стратегически отступать назад. Так как в глазах первородного подозрительно быстро мелькнули все рисунки из Камасутры, с участием его и меня. Вот до чего тупость доводит! Обидно только, что моя…
— Эм, Кол, я всё поняла, честное слово, — в ужасе прошептала я, чувствуя, что ещё чуть-чуть и сорвусь на позорный бег.
— Да ты что? — ехидничала эта падла, все так же идя на меня как танк.
Мамочки-и-и!
— Честно-честно, — закивала согласно я. — Давай отложим сей мероприятие до лучших времен, а?
— Что привыкла делать это на кровати? — хмыкнул парень.
— С ума сошёл? Я там ем вообще-то! — возмутилась я. — Ой, то есть… А-а-а-а-а-а-а-а-а, помогите насилуют! — все же заорала позорно я, спотыкаясь об подол своего балахона и валяющиеся камни.
Но в итоге, вскоре прижатая к холодной каменной стене, я попыталась побороться, чтобы потом не было так обидно, но мои руки мне вздернули за голову, лишая возможности даже колдовать. А балахон подозрительно резво упал к моим ногам, но на фоне покрывающих нежную кожу обжигающими поцелуями, это было как-то незаметно. Тем более, когда все так многообещающе началось.
— Да, отпускай меня, а то как чучело пригвоздил к стене, — хмыкнула я, когда почувствовала, что руки начали неприятно неметь.
— А точно не сбежишь? — усмехнулся он, покусывая подбородок, спускаясь дальше по шее и проводя грубоватой ладонью по позвоночнику, из-за чего тут же побежали назойливые мурашки, опаляя кожу. Чёрт побери, если я сама отсюда уже и уйду, то это только сначала изнасиловав Кола.