Могла сидеть на коленях у Франа, тихо мурлыча и успокаивая его внутреннее Пламя Тумана, что волновалось так, как будто он находился посреди штормового моря, которое то и дело грозилось поглотить его разум с головой. Могла растягиваться на руках у Бельфегора и подставлять свое пузико под легкие поглаживания, а так же лениво поддевать лапой его корону, что неожиданно умиротворяюще действовало на обычно бесящегося со всего и вся Каваллини. Да что там! Она клубком сворачивалась рядом с Вайпером и грела его своим теплом тела (иногда он ее даже гладил: правда, только когда задумывался), когда тот снова считал свои деньги или продумывал новый способ по их выманиванию.
Девушка знала, что она так хорошо вписалась в этот дурдом на выезде в первую очередь потому, что обладала несмотря на Пламя Облака невероятно покладистым и спокойным характером, что иногда переходил в абсолютный пофигизм. А может, это все происходило из-за того, что ей уже было банально нечему удивляться? Все же, она уже повидала столько, что удивить, испугать или разъярить ее – это миссия со звездочкой.
К тому же, в отличии от других кошек она никогда никому не пыталась пакостить или вредить, предпочитая, если ее случайно обижали или в спешке наступали на хвост, несильно прихватывая смельчаку коготками ногу, после чего отпускала обиду и спокойно уходила в тихое место, чтобы подремать.
Эти сильные на первый взгляд мужчины, которых рядовые солдаты и их союзники боялись чуть ли не до трясучки, тоже нуждались в спокойствии и умиротворении, которые им и дарила Гарри. Все же, для них брюнетка была этаким островком спокойствия, где не надо строить из себя психа, орать или ругаться, швыряться всем, что под руку попадет и можно просто... посидеть, помолчать, подумать о жизни, успокоиться и набраться сил для следующих подвигов.
Однако, какой бы тихой и спокойно не была волшебница, но из себя можно было вывести и ее. Поттер редко показывала кому-нибудь свое бешенство или недовольство, которое можно было распознать разве что по недовольно бьющемуся по бокам хвосту, но если уж и показывала, то их причине стоило серьезно опасаться за свою сохранность.
Впрочем, такое за прошедший месяц случилось всего-то два раза, да и то потому, что в первый раз один из рядовых, которого подкупили те, кто мечтал расправиться с Варией и устранить ее, пронес в особняк редкий яд и попытался подсыпать его в еду, которую вот-вот должны были унести на офицерский стол. И судя по цвету и запаху яда, это была “кантарелла”.
Девушка, которая всегда благодаря своему магическому чутью могла предугадать опасности или неприятности, которые могли обрушиться на дорогих ей людей, вовремя оказалась на кухне как раз в тот момент, когда предатель попытался совершить свое грязное дело. То-то он наверное удивился, когда яд вырвался из его рук и сам собой воспарил к потолку, а потом ему на плечо опустилась тонкая маленькая ручка, а недовольный детский голосок произнес:
- Это что еще за попытка повторить “подвиг” Александра Борджиа*?
Пожалуй, таких испуганных глаза и громких воплей ей ни слышать, ни видеть прежде не доводилось. Когда на крики рядового прибежали офицеры, то готов был каяться во всех грехах и все честно им рассказать. Тот был слишком напуган маленькой хрупкой малышкой, которая пристально смотрела на него пугающе серьезными изумрудными глазами, из которых на него глядела сама смерть.
И да, сыворотка правды и блок на памяти на ее человеческое присутствие тут практически ни при чем. Предатель был уничтожен, и все вернулось на круги своя.
Второй раз произошел тогда, когда при очередной поездке Занзаса в главный особняк Вонголы, где должны были происходить его беседа с Тсунаеши и получение очередных отчетов и заказов, в их машину попытались установить бомбу. И как только незаметно от охранников и устройств пронесли ее?
Гарри была в ярости, поэтому преступник был скручен и обезврежен так быстро, что он даже моргнуть глазом не успел. А когда его заметили с бомбой и утащили допрашивать, Поттер с чувством выполненного долга вернулась в кабинет, расслабилась и растянулась на плечах Скайрини, собираясь подремать.
Она ведь заслужила... Кто бы ей сказал, что ее жизнь окажется настолько интересной, ранее, она бы не поверила. А сейчас погляди ж ты...
Примечание: