Ее считали героиней. За ней пристально следили, превознося каждый ее вздох и движение ресниц. Ей восхищались и писали целую кучу любовных и не очень писем, неизменно выражая только одно — благодарность. Она была невероятно популярна, и…
Но давайте будем честны. Для всех людей, которые восхищались ей, она не была человеком. Она была брендом, которым можно прикрыться и восхищаться, на котором можно нажиться, который можно боготворить. Она была эфемерной «девочкой-которая-выжила», на которую спустили абсолютно всех собак (Потому что выжила один раз, выживет еще. Простая ведь арифметика!). Нет, серьезно… Волдеморт и его шайка-лейка… Этих людей было не так много. Их можно легко было задавить численностью, однако все сидели по домам и дрожали, как трусливые крысы.
Да даже на битве в Хогвартсе в основном бились вчерашние школьники, несколько более-менее обученных людей из ордена жареной Птички и парочка стариков. И все, остальные сидели по домам, трясясь за свою жизнь. Все эти люди поставили на нее — Гарри Поттер, и плевать им было, справиться она или нет.
Зачем волноваться, если есть такая удобная эфемерная «девочка-которая-выжила», которая со всем-всем разберется?
Именно поэтому брюнетка сразу после победы постаралась сбежать, потому что ей не хотелось оставаться в мире, для которого она всего лишь бренд, вечная героиня, которая уже однажды победила всемирное зло, и которую снова можно будет пнуть побеждать очередное всемирное зло, которое рано или поздно появится. Зачем беспокоиться, если уже есть такая удобная картонная героиня, чей сценарий прописан от и до?
Гарри привыкла, что ей многие удивляются. Ей удивлялись и с интересом, и с отвращением, и со злостью, и с завистью. И даже с ненавистью удивлялись, когда она во время битвы за Хогвартс просто встала после смертельной для любого человека Авады Кедавры. Для нее в этом ничего особенного не было — Хель не могла позволить погибнуть последнему ее потомку, а вот Волдеморт… Для змеерылого ее воскрешение уж точно стало самой неприятной новостью, за всю его долгую и пару раз подвоскрешенную жизнь.
Впрочем, сам виноват. А не хрен лезть к беззащитным младенцам и пытаться их убить, предварительно не прочитав законы Матушки Магии. Та пренебрежение ими не прощает.
Так вот, Поттер уже привыкла, что на любое ее появление окружающие люди реагируют совершенно по-разному. Их удивление варьируется от легкого интереса до откровенного шока, переходящего в холодную ярость. На нее реагировали совершенно по-разному. Однако, никакая реакция не могла сравниться с тем, что сейчас испытывали гости, приглашенные на бал к Десятому Вонголе, которые наблюдали то, как сам (!!!) Занзас, который вылез из машины, распахнул дверцу и подал руку миниатюрной девочке с длинными кудрявыми белоснежными волосами и кроваво-красными глазами, красота которой могла сравниться разве что со звездами на небе.
Та смущенно улыбнулась тому и покрепче прижала к груди медвежонка, испуганно хлопая ресницами (на самом деле Гарри мучительно раздумывала над тем, будет ли вежливо, если она сейчас щелкнет пальцами, чтобы все лампочки перегорели). Как бы там ни было, она хоть и привыкла к тому, что на нее всегда пялились на постоянной основе, но все-таки такое большое количество внимания ее настораживало. Волшебница подумала-подумала, но отпускать руку «папы» не стала, покрепче вцепившись в него.
Таких круглых глаз, которыми гости, наблюдали за тем, как она жмется к Занзасу, девушке нигде и никогда не доводилось видеть. Гложут ее что-то смутные сомнения: а не отнесли ли Скайрини в педофилы? Нет, ну, а что? Больно уж вежливо-подозрительно-заинтересованные у всех взгляды. Однако, как жаль, что она пока не может никого проклясть... «Папа» не поймет. А значит, улыбаемся и машем. Улыбаемся и машем.
Еще большее удивление у окружающих вызвало то, когда все остальные Хранители Скайрини вылезли следом и окружили мужчину и девочку рядом с ним плотным кругом, не позволяя к ним никому приблизиться. Та прекрасно держалась, неизменно вежливо-радостно, хоть и немного бледно улыбалась, стреляла кровавыми всполохами из-под пушистых ресниц, будто бы стеснялась и опасаясь окружающих, хотя на самом деле всего лишь сканировала помещение, стараясь максимально запомнить все, что могло бы ей пригодиться в том случае, если все-таки случиться нападение.
Она чувствовала себя неуютно и не в своей тарелке. Впрочем, судя по всему, не она одна. Абсолютно все Варийцы выглядели так, будто с трудом сдерживались, чтобы не покромсать расфуфыренных гостей на куски, а еще для них настоящая мука присутствовать на подобном мероприятии. Вот что значит общее настроение! Вполне возможно, что так оно и было. Все-таки, быть гостем данного мероприятия хоть и интересно (первые десять минут, которые посвящены рассматриванию обстановки и украшений на стенах), но тем не менее безумно нудно и скучно.