Закончив здесь, начала быстро заряжать свой арбалет, но меня за рукав схватила Лиля. Господь Всемогущий и Пресвятые Угодники, дайте терпения.
- Ели?! Это же Кир! Ты думаешь, он будет есть кого-то?! Ты в своем уме?! – Ее возмущение меня позабавило, но не настолько, чтобы тратить на него время.
В барабане арбалета было двадцать болтов, еще одна обойма легла в карман плаща. Я проверила содержимое другого, почти молниеносно перебрала амулеты из кучки на шее.
- Я задала тебе вопрос! – Понятно, что из-за потери драгоценного мужа этот цветочек совсем съехал с катушек, но…
- Тон и базар фильтруем, красотка! – отрезала я. – В своем я уме, а твой Кир сейчас шарится черт знает где, и я не хочу, чтобы список его жертв удвоился, а то и утроился. И чтобы этого не было, нужно его поймать. А ты своими воплями не способствуешь сему богоугодному делу. Поэтому либо бери револьвер, либо сиди в машине. – Я протянула ей свой собственный, но девушка лишь брезгливо сморщилась. – Как знаешь. Лида, уберите ее от меня, пока я случайно ее не продырявила где-нибудь между глаз!
Женщина за руку оттянула невестку, пышущую гневом, а сама повернулась ко мне. Зная, что она может спросить, и не желая давать лишнюю надежду, молча сунула ей в руки все тот же револьвер.
- В живот или в шею, - коротко проинструктировала.
- Не думаю, что смогу выстрелить в собственного сына, - тихо произнесла Булатова.
- Не думаю, что Владлену по кайфу будет стать вдовцом, - бесцеремонно отрезала я, заведенная ссорой с огневичкой. Эта ее больная наивность и вера в чудо бесила просто несказанно! Она напоминала мне меня. Когда я была дурой. – Поэтому давайте без самопожертвования. Никто не оценит, Лидия. Можете мне поверить.
Люди Владлена уже облазили половину деревни, поэтому я пошла туда, где они еще не бывали. Мне достался дом с выбитым окном. На подоконнике остались четыре багровые полосы и четкий кровавый отпечаток. Все содержимое дома было сломано, разбито или попросту снесено на пол, словно по нему пронесся ураган, а его жители… Пожилому мужчине оторвали голову, а женщине – вспороли живот. Я внимательно осмотрела каждый сантиметр их тел, но никаких следов того, что их хотя бы надкусили, не обнаружила.
С тем же результатом обошла еще четыре дома. Все то же самое. Не похоже, чтобы эта тварь, бывшая когда-то Киром, была голодна. Или же она была самоуверенной настолько, что не считала нужным подстраховываться.
Спецотряд действовал куда быстрее, но я еще проверяла зеркала. Те, мимо которых он мог пройти или заглянуть. Прозрачная гладь была вторым по надежности хранителем информации после воды, и по своим свойствам была похожа на флешку. Мне повезло лишь с одним.
То, чем стал Кир, сначала прошло мимо, а потом словно специально вернулось и глянуло в зеркало. Я содрогнулась, узрев истинный облик демона, но и оборотень тоже краше не стал. Красные, бешеные глаза с пульсирующим зрачком и безумная клыкастая усмешка заставили меня схватиться за раму зеркала и с силой опустить его на пол. Стекло треснуло и разлетелось на сотни осколков.
Почему так же нельзя поступить с памятью? С удовольствием разбила бы пару таких «зеркал».
Я вышла из дома и направилась с докладом к старшему Булатову. Утешать его мне было нечем, но это хоть что-то. Владлен был немного бледен и скуп на слова, но ему в данной ситуации было простительно. И еще он просил не сильно огрызаться на невестку. Мол, она переживает еще сильнее. Я пожала плечами, придерживаясь правила «каков привет, таков ответ». Пока мне не пытаются привить собственные нормы морали, я остаюсь очень терпимой нежитью.
Мы замолчали, когда к нам подбежал какой-то подозрительно взволнованный Гоша.
- Мы потеряли троих…
- Что?! Я же сказала – в лес, мать вашу, ни ногой! – рявкнула я, срываясь с места в сторону толпы оборотней, что стояла на самом краю деревни. Рядом с кромкой леса.
Мощный бас Булатова отогнал всех еще назад, пока я распекала Лешу и Стаса.