Во-вторых, свое время жители заполняли с первого взгляда хаотично: не было школ или институтов, каких-то образований, которые помогали структурировать, организовывать, заставлять. Ей казалось, что такого рода жизнь – праздная и бессмысленная. Фэад поведал ей, что здесь, в этом месте, каждый делает, что хочет, нет ни воспитания, ни принуждения, ни наказания. И при этом ни у кого, кроме нее, не было и намека на девиантное поведение. Эми долго пыталась разобраться, в чем дело: как это возможно, чтобы существо, без воздействия, угроз со стороны старших, могло расти полноценным? А как же наглость, отсутствие границ, эгоизм и прочее? В итоге она поняла: дело было в примере. Взрослые не помыкали и не навязывали ничего ни друг другу, ни младшим. А чувство меры, похоже, было заложено в генах. Вся эта братия была настолько переплетена, что девушка даже начала сомневаться, есть ли здесь вообще какое-то социальное разделение. Может быть, все друг другу мужья и жены, и дети общие?
Еще одним интересным открытием стало трепетное отношение этого народа к жизни. Настолько трепетное, что они старались не давить ногами букашек и помогать раненым животным. Хотя при этом девушка ехидно напоминала себе, что вне границ этого места менее разумные формы жизни страдают, болеют, обижают друг друга и постоянно выживают во всех смыслах этого слова. Как же они благородны и добры, эти высшие эльфы, что решили изолировать себя от других и закрыть глаза на их страдания.
Но самым ошеломляющим открытием для нее стало признание Фэада, что они, эти высшие эльфы – бессмертные души и перемещаются от одного тела к другому, когда приходит время. Она попыталась себе представить на собственном опыте, как это: например, ее бабуля умирает от возраста, и она, Эм, рожает ее некоторое время спустя. А потом и ее саму рожает кто-то из ее потомков… Эта мысль была настолько дикой и непонятной, что никак не хотела усваиваться.
Эми бесцельно шаталась по саду, не зная, чем себя занять. С тех пор, как вопрос с инородным сознанием в ее небольшом теле некоторым образом разрешился, Фэад перестал ее беспокоить. Если сказать точнее, он, видимо, потерял к ней и без того вялый интерес. Она скучала без его компании. В последнее время она чувствовала сильное напряжение внутри, похожее струну, которая была натянута, ныла и беспокоила.
На глаза ей попались двое местных эльфов: ребенок и, вероятно, мать. Кто знает, может, относительно давно они играли друг для друга противоположные роли? Бесстыдно наблюдая за тем, как мать гладит своего ребенка по щекам, заглядывает ему в глаза, девушке невольно взгрустнулось. Свою маму она плохо помнила, с отцом почти не общалась, братьев избегала. И это ее ощущение одиночества, ненужности, отсутствия своего места в жизни давило на нее до сих пор. Неплохо, конечно, растворяться в тепле мужчины, наивно веря, что это тепло что-то значит, но лишь до того момента, пока не поймешь, что все это – ложь. С Геральтом было так тепло, уютно и безопасно. Только место рядом с ним совсем не было вакантным, и сам он нуждался в поддержке и тепле. Йорвет, казалось бы, был более цельным, если бы не был таким дохлым, и его цели были связаны с тем, что понять и принять она не могла. Она решила для себя, что «старец», предвкушая скорую гибель всего живого, пообещал ему за нее победу и освобождение земель от Dh’oine, не утруждая себя излишними подробностями. Эта мысль успокаивала ее. Победа для него – вполне приличная цена за нее. Наверное, циничная мысль. Но какая разница?
Эми вновь вернулась к своему мудрому знакомому с ярко-синими глазами. Ей было интересно, чем он занят, о чем думает. Хотелось поговорить с ним, услышать его мелодичный голос. Бред какой-то.
Думая обо всем этом, она по-прежнему наблюдала за двумя эльфами, не отдавая себе в этом отчета. Мать, отпустив свое дитя ласковым прикосновением, подошла к ней, не смущаясь отсутствием у девушки такта.
- Добрый день, – услышала она Всеобщий. Голос у эльфийки был таким мелодичным, что вызывал в теле непонятные реакции.
Эми, рассматривая ее большие миндалевидные глаза цвета серебра, которые горели на ее кукольном лице, словно лампы, ровную, как будто светящуюся кожу, аккуратный нос, пухлые губы, захотелось спрятать себя куда-нибудь и не позориться.
- Здравствуйте, – ответила Эми хрипло и прокашлялась. – Вы очень красивая. Как и все здесь. И это место. И ваше содержимое, – ей почему-то захотелось плакать, но всего на секунду. Струна внутри натянулась еще больше.
- Тебя что-то мучает? – спросила эльфийка мягко и тепло, заглядывая Эми в глаза.
- Совсем нет! – неуместно громко сообщила девушка в ответ и быстро зашагала прочь, не оборачиваясь.