Была еще одна причина, кроме спасения ведьмака, по которой я явилась сюда. Но это пока еще была тайна, которую разглашать лишний раз даже вам я не имею права. Видите ли, при ее раскрытии меня могут грохнуть весьма опасные твари, причем — просто для профилактики и на всякий случай. А жить я люблю, люблю ходить своими ножками и разглядывать мир своими глазками. А потому Локи, обладая изощренно-садистским умом, поменял мое лицо на первое, какое попалось в журнале мод. И наложил заклятье, по которому я сама не могла сказать никому, что Аника, которая была тут два года назад — это я.
Комментарий к Глава 0. Вместо пролога. Возвращение блудного попугая. Qued anseo – Кто здесь?
Que suecc’s, dh'oine? – Что случилось, человечешко?
====== Глава 1. Факты и домыслы. ======
Только преодолев Махакамские врата, я смогла выдохнуть с чувством полного спокойствия. Оно, конечно, сопровождали меня сплошняком знакомые, да только они об этом были не в курсе, а потому держались отстранено и не жаждали вступать в продолжительный конструктивный диалог. Не думаю, что за мое отсутствие эльфы шибко подобрели, осознали глубину греющего их души веками расизма, поголовно раскаялись в содеянном и принялись дружно любить людскую расу. Нет, мы, проклятые Dhʼoine, навсегда остались врагами великих Aen Seidhe. Просто, как я поняла из разговоров, встреча и сопровождение беженцев были приказом Саскии, против которого эльфы идти не решались. Апогеем нашего общения стали неопределенные взгляды друг на друга: Киаран явно чувствовал, что где-то в моих попытках докопаться до него в простом женском желании потрепаться был подвох, а упрямство, с которым я активно намекала на флотзамскую тюремную барку и ангелов и вовсе заставляли эльфа ежиться и чуть ли не крутить пальцем у виска.
Сдавшись под властью обстоятельств, я прекратила мучать правую руку Йорвета, и остаток пути до Вергена провела в глубоких раздумьях о своем глупом желании получить все и сразу – почет и уважение, которые были два года назад. Вышло все строго наоборот: я получаю ничего и постепенно, но зато могу начать все с чистого, так сказать, листа. И в том числе не исключаю возможности найти себе какого-нибудь нормального мужика. Но только не Йорвета, нет.
Верген остался самим собой и был великолепен в своей исполинской простоте и суровом каменном минимализме. Никаких тебе архитектурных изысков, никакого ампера* и готики — только строго кривые линии, только хардкор и замысловатый рисунок горных пород. Зная, что в жизни есть только три вещи, действительно стоящие внимания – семья, деньги и хорошее дело (именно в таком порядке) – краснолюды, предпочитали все делать с простой еврейской логикой, не заморачивались за изящество и грацию, предпочитая строить сразу и на века, чтоб потом не перестраивать каждые сто лет. Поэтому и город был им под стать — сплошная скала, на скорую руку превратившаяся в город, выдолбленная на теле Матушки Природы с любовью, заботой и максимальным комфортом для себя, любимых, бородатеньких.
С другой же стороны, после воцарения Саскии, мечтавшей построить общество равенства, именно в Вергене впервые на моей памяти, начали уживаться и более современные постройки. За время моего отсутствия новая столица Аэдирна разрослась, расширилась и распласталась по горной долине, подминая под себя все доступное к реновациям пространство. Помимо коренных вергенцев, чьи предки проставили штампик местной прописки чуть ли не с самого основания города, в город подалось много представителей самых разных сословий, народов и культур, отчего округа скорее напоминала кучу общежитий при Университете имени Патриса Лумумбы**. Только вместо негров и азиатов везде шныряют остроухие, бородатые, низкорослые и бледнолицые, пропитые лица, с печатью толерантности. Суровая такая, я бы даже сказала «навязанная», дружба народов.
На скорую руку распрощавшись со спутниками и узнав, где же, собственно, обитает чародейка Трисс Меригольд из Марибора, я принялась бродить по слегка поблекшим в памяти, но все еще знакомым, улочкам города, припоминая, что вот здесь, вместо торговца полотнами располагалась лавка Фелиции Кори. Недоучившаяся чародейка торговала книгами, работала эдакой передвижной библиотекой, совмещая при этом профессию диктора сарафанного радио, эдакое “От советского информбюро”, только в местном эквиваленте. А вот там, помню, на меня наехал мясник, мол, я у него пытаюсь украсть говяжью вырезку, а я просто искала один медальон. Да, были времена! Я была так молода! Так прекрасна! Эх… Впрочем, если именно здесь и прошел “лучший месяц” моей жизни, то это просто натуральный ебаный стыд. Даже вспоминать не хочу.