«По сути, мы не так уж и отличаемся» - подумала женщина. – «И он, и я. Одинаковые средства для достижения одинаковых целей. Просто разная вера. Так что в Аду мы встретимся, Синьагил, и я постараюсь, что бы мы кипели в одном котле».
Хотя, если исходить из нынешнего положения вещей, все будет гораздо проще и до загробной жизни, буквально, рукой подать, стоит только подчиниться и дать Синьагилу сломить свою волю. Но это потом, сейчас, даже находясь в качестве заложника, она должна оказать помощь Роше, по возможности, если таковая будет предоставлена Мелителе.
В дверь коротко постучали и в комнату, кротко переступая босыми ногами по полу и не поднимая глаз на своего Учителя, вошла молоденькая эльфийка. На подставке с колесиками она тащила за собой таз с теплой водой, полотенце, гребень, а на плече у нее болталось зеленое, как молодая трава, платье.
- Я подумал, что тебе оно будет к лицу, - указывая на наряд, пояснил Синьагил. – Звезде, конечно, больше подойдет белое, но я решил, что это несколько банально. Ты заслуживаешь чего-нибудь особенного.
Вига, не имея возможности ответить, закатила глаза, всем своим видом выражая, что ей, в общем и целом, плевать на все доводы. Синьагил, ожидая другой реакции, немного потупил взгляд, но быстро взял себя в руки и улыбнулся своей хищной улыбкой, демонстрируя мелкие зубы, как у хорька. Он шутливо поклонился своей звезде и вышел из комнаты, надевая на ходу рубашку, насвистывая простоватую песенку себе под нос.
Эльфика оглядела Вигу, не скрывая презрения и восхищения одновременно. Ее ярый фанатизм смешался в голове с ненавистью к роду людскому, но когнитивный диссонанс такого рода вполне устраивал пустующую остроухую головушку. Очевидно, выполняя приказ своего господина, служанка начала омывать тело Виги мокрой тряпкой, изредка опуская ее в таз с горячей водой с лечебными травами, особенно уделяя внимание надписи на груди, обводя каждую букву чуть ли не с любовью. Выступившую, от того, что рану опять потревожили, кровь, эльфийка просто слизала языком.
Когда Вига была в относительно чистом состоянии, пришли еще две девушки, одна - сестра по крови новоиспеченной служанки, другая – краснолюдка. Вся эта, преданная своему повелителю, “сестрия” привела женщину в более-менее приличный вид. Они долго воевали с ее вьющимися волосами, больно дергая гребнем, спутавшимися от повышенной страсти Синьагила кудрями, стараясь прочесать их и уложить. Волосы же упорно не слушались хозяйку с самого рождения и не собирались сдаваться каким-то фанатикам. Но, не смотря на раздражение по этому поводу, ни одна из девушек не проронила ни слова – видимо, их Учитель запретил разговаривать с пленницей.
Через полтора часа Вига была почти готова и даже смогла, относительно слабо, но все-таки передвигаться самостоятельно. Зеленое платье, в пол, красивое, из дорогого шелка, приятно прилегало к обнаженному телу, но на этом комфорт заканчивался. В вырез платья, призванный всем продемонстрировать большие буквы, заползал, словно густой, холодный воздух. На ее голову одели венок из терновника и диких роз, шипы впивались в кожу, оставляя вмятины на лбу и затылке, но не прокалывали ее. Здесь все рассчитали верно, точно, чтобы не испортить ее внешний вид.
«Что ж, если мне предназначено сыграть такую важную роль, то я, пожалуй, сделаю это красиво» - решила женщина, когда ее вели по темным, слабоосвещенным коридорам, босую, но так и не склонившую голову.
***
Народ стекался на центральную площадь Храмового Квартала. Вообще, по началу и сами не заметили, как неизвестно откуда понабежало множество нелюдей, притаскивая с собой охапки дров, перекрывая все подступы к площади, возводя баррикады и складывая огромное кострище. Люди, по натуре своей ищущие самые стандартные решения, быстро сошлись на том, что у Старших Народов случился какой-то общий праздник, и даже атмосфера резко наполнилась каким-то особенным настроением. У всех переулков и улиц, ведущих к главному месту проведения торжества, появилось множество эльфов, гномов и краснолюдов, раздающих сладости с какой-то подозрительной вежливостью и навязчивостью. Взрослым разливали вино или чего-нибудь покрепче.
Пока не пришли стражники. Тогда их энтузиазм заметно упал.