Коридоры здесь стали широкими и больше походили на трубы округлыми очертаниями. Меч, что под водой лишь светился, как раскаленный, но не пламенел, выхватывал сложно переплетенные надписи, выбитые на стенах, но оставалось слишком темно, чтобы их читать, к тому же, никакого ресурса артефакту не хватит на подробные и продолжительные исследования!
Без ласт Нарата продвигалась не так быстро, как стоило. И хотя устройство не нуждалось в баллоне, его ресурс был ограничен влитой в него энергией… Самка слишком поздно поняла, в какую ловушку себя загнала. Только когда подача кислорода резко оборвалась, и она испуганно застыла в туннеле. Грива по инерции метнулась вперёд, мелькая перед глазами, задние лапки с дёрнулись, передняя крепче стиснула меч.
На секунду Нарата подумала о том, что стоит плыть дальше — успеть спустить воду… Хотя кто знает, сколько та будет откачиваться! Нет, нужно было поворачивать назад — отшвырнув ненужную теперь маску, Нингаль развернулась и поплыла назад, теперь уже имея полное основание ругать себя за отсутствие ласт — как бы ей пригодились сейчас лишние секунды! Но сожалеть об упущенном не было времени. Цепляясь за стены свободной передней и подгребая крылом, драконица спешно двигалась по затопленным тоннелям. За ней тянулся шлейф не только пушистого хвоста и гривы, но и пузырьков, выбегающих из ноздрей и напряжённой пасти. Водица гладила впалый живот, обтекала лапы и гладила почти как нескромная подруга Хубур, когда желала самочьей близости. Она словно призывала замедлить своё плавание, остановиться и позволить заполнить себя. Нарата гнала эти мысли, потрясая головой, она рвалась обратно к воздуху, рвано двигая всеми конечностями. Вода же продолжала лизать её ноздри, уши, глаза, пролезая меж пальцев и обволакивая каждую прядь размётанной гривы.
В груди становилось всё более жарко и душно, тело слушалось хуже, дёргаясь от духоты, как от лёгкой щекотки. Красота и грация самки отравлялись её испуганным взглядом и затравленными движениями. Её лёгкие были слабее дыхательного артефакта, они сдавались, выпуская всё более крупные пузырьки. Назад она просто не успеет доплыть! Может, стоило тогда продолжить путь до центра?.. Но она отплыла так далеко! Нарата с отчаянием поняла, что загнала саму себя в ловушку. Куда бы она теперь не направилась, её ждёт только безумная гонка с растущим в груди давлением, грозящим сломить разум и заставить драконессу захлебнуться. Но она не сдастся так просто! Хотя тело её дрожало, Нарата заставил себя перебороть панику — и, негромко постанывая, продолжила путь назад, стараясь двигаться размереннее. Сердце стучало у неё где-то в голове, задние почему-то не слушались, то поджимаясь, то слишком вытягиваясь, в носу свербило, и как-то по-особенному тяжело было внизу живота…
Заскулив последними пузырьками, Нарата схватила левой рукой нос и зажала пасть, чтобы не втянуть воду. Задние скорее танцевали, чем плыли, хвост крутился во все стороны хаотичнее, чем у нава. Преданность спасению сохраняли лишь крылья, но они всё тяжелели и уставали, в отличии от остального тела, такого лёгкого… И соблазнительного для самого себя. Вода трепала шерсть под животом, за которой было горячо, как в легких.
Нарате невыносимо захотелось прикоснуться к собственной щели, и это прикосновение словно прошибло драконицу приятной волной. Продолжая крутиться в воде, она поглаживал саму себя, не веря, что такие простые прикосновения вместе с удушьем способны подарить столь приятные чувства! Бросив светившийся меч, чтобы зажать другой лапой пасть, драконица отплыла к стене и прижалась к ней спиной, потирая себя изо всех сил.
Славная, достойная и волевая самка сдалась перед смертью, отдаваясь низменной страсти и нарушая свои моральные принципы. Посмертное наказание и позор, даже боль утопления сейчас не играли роли, слишком влекущи были ощущения. Тело уже крупно било, трясло, но от этого удовольствие было лишь слаще!..
Но место смерти и ожидаемой пустоты забвения пришло совсем иное — Нарата внезапно ощутила, как миом неё проносятся образы и мысли, сжимаясь в небольшой шар, а затем принимая хорошо знакомый любому Тёмному образ.
— Мне кажется, это обличье как нельзя лучше подойдёт к этой ситуации. Так чем могу быть полезен, оператор? — спросил Аменемхат, улыбаясь ошалелой драконессе.
Появление первого сар-волода, древнего лидера будущих нашаран и их спасителя от произвола атеистических светлых, озадачило Нарату — но она понимала, что это не он. Проекция компьютера — возможно. И с куда большей вероятностью, чем та электронная охранница.
— Ты не Аменемхат, но знаешь о нём что-нибудь? — спросила она для начала.
Дракон кивнул.
— Всё, что можно знать, и гораздо больше, чем рядовой дракон. Но я не хотел бы, чтобы этот вид отвлекал тебя от твоих вопросов. Пожелаешь, чтобы я его сменил?
— Оставь, — махнула лапой Нарата. — Это гораздо лучше многих вариантов. Так я теперь — твой оператор, так?
— Ты права. На моей памяти среди Тёмных кандидатов ты — вторая, кто достаточно чиста генетически, душевно и обладаешь нужной мудростью.