Впрочем, именно множество бед, которым подвергся Даркан по собственной глупости, и научили Лашур-Тиндел жить в гармонии. Это Даркан встрял в первую войну с человечеством, призвал Тьму и навов с кракалевнами вслед за ней… Но мрачная эра осталась в прошлом. На это надеялись все.
А если получится урвать мирный кусок посочнее — тем лучше!
Постепенно все прибывшие отправились на совет. У Инанны — и, по правде говоря, у Варлада тоже — возникло странное чувство. По сути, это уже было — когда-то правители, навы и даже сама Тьма тоже собирались решать, что делать с миром дальше… Но теперь здесь присутствовали новые морды, да и у старых появились прежде не поднимавшиеся вопросы.
Для подобного рода больших собраний в Агарте был предусмотрен большой узорчатый шатёр, громадная полупрозрачная беседка. От лашуров присутствовали все Двенадцать — правители в церемониальных одеяниях разного цвета.
Мирдал долго упирался и открещивался от собрания, однако его уговорили, и теперь золотой дракон смущённо сел возле Зераи. Та, в отличие от большинства гостей, тоже была в одежде, но не в своём плаще с капюшоном, а в белой мантии без каких-либо символов. В свою гриву она вплела чёрную с золотым ленту, которой были подвязаны также волосы Вилмира.
Он сидел по другую сторону, вместе с отцом и другими согражданами Лашур-Тиндела. Много натерпевшись от нашаран, он тоже ожидал от примирительной встречи решения всех проблем — в том числе личных. Не убегая от них, но и не решая самостоятельно, не борясь в одиночку против целой страны.
Слово взял Адама, поднявшись с четырех лап на две.
— Приветствую вас, мои дорогие друзья, — сказал он приветливо, но официально. — Лашур-Тиндел — свободная страна, и мы надеемся таковой и остатьсся. Для мира не обязательно жить в одной стране, для вселенского братства — подчиняться одному господину, кроме Любви.
— Приветствую тебя, Адама, — произнесла Инанна, первая берущая слово. — Все собравшиеся здесь — представители свободных народов. Я не согласна с тобой, но лишь отчасти: власть нужна для того, чтобы следить за сохранением мира и достатка подданных, а в случае нападения собрать все силы вместе и одолеть, не допуская лишних смертей. Но ни в коем случае владыка не должен становиться тираном, превращая свою страну в тюрьму, а подданных — в рабов.
— Мы уверены в собственной мудрости, что дарит нам Алмазное Сердце, как мы называем нашу истинную суть, личность и волю. Если ты, Инанна, желаешь быть не только нашим другом, но и править нами, ты должна стать таким же вознесенным мастером, как и мы, — заявил Эль, вставая вслед за соправителем.
— Разве я сказала, что хочу править вами? — удивилась Инанна. — Нет, у меня и так достаточно земель. Вы можете жить своей собственной вольной жизнью, но я была бы рада, если бы мы делились знаниями и опытом, а в случае разногласий решали бы их совместно и мирно, а не стоя друг против друга с мечами или на чем вы предпочитаете сражаться. И при этом вы должны усвоить простую истину — друзья помогают друг другу. И если появится опасность, с которой мы не сможем справиться сами, — она посмотрела на Кьлеменетота. — Вы не должны снова прятаться под землёй, спасая собственные жизни и позабыв о чужих.
— В этом и заключается дружба, Инанна Нингаль, архидемоница Нашара, — Адама медленно расправил крылья. — А дружить с вами мы уже готовы.
Инанна поклонилась и села, зато вместо неё поднялся Финист. Анта представители Нашара и Харадола тоже никогда не видели, а Варлад и Дамна сразу напряглись, почувствовав его отношение ко Тьме. Впрочем, тон дракона был достаточно миролюбивым:
— Со светлыми лашурами мы дружим давно, и хотелось бы нам так же тепло относиться к Нашару, но друзья не должны убивать друзей. Разве вам не кажется, что подчинение Тьме и демонице противоречит совести, а принесение в жертву душ ради денег — бесчестно? Я не осуждаю этот подход, но дружить с душегубами не смогу. Кто знает, чью душу они вселят в механизм следующей — может, мою?