- Триш… - почти прорычал он.
Ведьма вырвалась из его рук и обернулась. В глазах было прежнее озорство и ни следа былой печали.
- Что?
- Как с тобой можно разговаривать, если ты всё время юлишь, ёрничаешь и не отвечаешь напрямую, хотя прекрасно понимаешь, о чём я?
Триш звонко рассмеялась.
Не поворачиваясь к мужчине затылком, девушка сложила руки позади себя и стала идти вперёд спиной.
- Если я скажу тебе, что моя боязнь темноты – это лишь небольшой недостаток в сравнении с теми диагнозами, что у меня были раньше и на самом деле я психопатка – ты поверишь? – по-прежнему ярко улыбаясь, поинтересовалась она.
- Лишь бы это было правдой. Именно тем, что тебя тревожит.
Пожав плечами, мол: «Как знаешь – ты сам этого захотел», Холмс забралась на невысокое каменное ограждение, оказавшись на две-три головы выше своего спутника и стала идти вперёд, раскинув руки в стороны.
- Мне сегодня снился странный сон. Я видела авву. И своего врача.
- Врача? – нахмурившись, переспросил Джотто, подозревая, что именно это станет главной темой её рассказа.
- Если быть конкретной, то он психиатр, - Триш утвердительно кивнула. – Мы познакомились, когда мне было двенадцать. Авве пришлось едва ли не в чёрном контейнере меня перевозить к нему, потому что я не могла выходить на улицу… Ну что, уже страшно?
- Ничуть.
Его лицо выражало спокойствие наряду с искренним интересом, поэтому девушке оставалось только молча пожимать плечами и продолжать свой рассказ:
- Диагнозы, которые психиатр ставил мне, приводили авву в настоящий ужас. Я до сих пор помню, как он вслух зачитывал всё, что написал в моей медкарте доктор Игнацио, - Терри начала загибать пальцы. – Депрессия, неврастения, истерические и тревожно-фобические расстройства, панические атаки, нервная анорексия и так далее, по списку… прости, не понятно?
- Я же не дурак, с медициной знаком, - со вздохом произнёс Примо. – Просто поверить не могу. Тебе ведь было двенадцать, так?
- А что, ты думаешь, дети не страдают такими «взрослыми» болячками? – насмешливо изогнув бровь, заинтересованно осведомилась Триш. – Правда за шесть лет доктор Игнацио максимально сократил список моих болезней. Оттуда не ушла лишь боязнь темноты, и привычка…
- Замыкаться в себе при этом делая вид, что жизнь прекрасна?
- Вообще-то, я хотела сказать другое, - «Спать голой, если быть точной». - … Но твоя версия тоже подходит. Решено – берём твою.
- Триш.
- Шучу, не смотри на меня так страшно… В общем, в моей жизни после аввы самым близким человеком стал доктор Игнацио. После нашего расставания, когда курс лечения был признан успешно оконченным, мы с ним больше не виделись – я стала учиться и жить на другом конце страны… А сегодняшней ночью я увидела его во сне рядом с аввой. Они оба предупреждали меня.
- О том, что тебе грозит опасность?
- Вау… - Терри обернулась с выражением приятного удивления на лице. – Помимо этого вашего пламени… как его там… предсмертной воли?.. Ну, не важно. Ты ещё и мысли читать умеешь?
- Скорее просто делаю верные предположения.
- Ты считаешь, что я вру?
- Напротив – я охотно верю тебе и твоим снам… жизнь научила верить, - признавая добровольную капитуляцию, мужчина невинно вскинул руки, а затем поднял голову и обеспокоенно добавил: – Триш, ты упадёшь, если будешь там ходить.
- Но ты же меня поймаешь, – взглянув на него через плечо, сказала она.
А затем сделала то, из-за чего Примо и впрямь мог бы назвать эту девицу сумасшедшей, какой она считала сама себя.
Специально оступившись, она повернулась спиной к дороге и начала падать.
В какой-то миг всё вокруг замерло и перестало двигаться.
И в эту же секунду у них обоих перехватило дыхание.
У Триш – от ощущения того, как ветер резким порывом ударил в спину, а в голове промелькнул испуг – вдруг её и впрямь не словят?
У Джотто – от страха не успеть, и почти животного инстинкта – поймать во что бы то ни стало.
Он едва успел вытянуть руки, прежде чем в них упало лёгкое женское тело.