Их все называют крылатыми, но есть ли крылья на самом деле – я не знаю, ведь видела только однажды по телевизору, но на них были огромные черные плащи, попробуй догадайся, что там прячут. Народ вроде пытался бунтовать, парочку эпизодов показали по телевизору, а потом началась активная пропаганда того, что пришлые спасители, а никак не диктаторы. Забирают преступников? Так это же хорошо, миру без них лучше станет. Заставляют сдавать кровь на выявление «особенных»? Так и пусть, кто знает, что они там находят, вдруг мутанты какие с нашей экологией появились, а им тоже не место на Земле, нормальным людям и так тесно.
Единственное, в чем сходятся все люди, так это в том, что чужаки просто до невозможности красивые. Лично мне никогда смазливые не нравились, красивыми должны быть девушки, а мужчины просто мужественными. Что хорошего, если муж красивее жены? Это лишние комплексы и бесплотная погоня за идеалом.
Бесят они меня, все такие идеальные, спокойные, завоевали внимание многих земных девушек, и улыбаются изредка на камеры, когда изволят появиться для очередного важного заявления. И что красивого в них находят? Да, идеальные черты, но они либо блондины, чей цвет может посоперничать с первым, чистым снегом, либо брюнеты с волосами чернее самой ночи. Жуть.
Лет в пятнадцать, за два года до первой официальной проверки, мне было любопытно посмотреть на крылатых, а теперь нет, если свалят с моей планеты, только вздохну свободнее. Тогда я еще хотела, чтобы во мне нашли эту особенность, из-за которых забирают людей с наступлением восемнадцати лет. Считала, что лучше неизвестность, чем сдохнуть в каком-нибудь мусорном ящике. Вовремя нашел Константин, побитую, голодную, и сильно замерзшую. Да, преступлений с их появлением стало гораздо меньше, но это не значит, что они прекратились вовсе. Бизнесмены и политики, которые вовремя смекнули, что лучше быть на стороне пришлых, вовсю пользуются своим положением.
У многих богатеев весьма своеобразные вкусы и пристрастия, и если я давала отпор беспризорникам, которым было любопытно переспать с какой-нибудь девчонкой, то одному из тех, у кого толстый кошелек, и еще толще записная книжка с нужными номерами, отпор дать не смогла. Что там про отпор, я и пожаловаться то никому не могла, никто бы не поверил сиротке с улицы, которая просто решила поживиться за счет добропорядочного гражданина, оклеветав того в полиции. Я пробовала, знаю, и тот случай навсегда убил во мне святую веру в то, что добрые дяди полицейские на стороне закона, на стороне слабых и беззащитных.
До сих пор от воспоминаний начинает ныть все тело, и я снова чувствую себя грязной. Раны тогда обработал Константин, улыбчивой молодой мужчина тридцати лет. Я боялась, боялась до печеночных колик, что он тоже воспользуется моей слабостью, но кода он пообещал дать защиту, и наказать урода, который несколько недель издевался надо мной, поверила. А когда сводка новостей транслировала, что важного чиновника, отвечающего за культуру и наследие, нашли зверски убитым в собственной спальне, навсегда уверилась в том, что мне наконец-то повезло.