— Фред! Джордж! Ваша новая красивая одежда! Артур! Этот мальчик заколдовал одежду наших сыновей!
Артур поморщился и со вздохом сказал:
— Мальчик только отвечал на их шутку. Вот пусть теперь и наслаждаются последствиями. Может быть, в следующий раз задумаются, прежде, чем задирать малышей.
Разумно. Только Молли была не из тех, кто прислушивается к голосу разума. Она сделала шаг вперёд и попыталась схватить Томми-Ника за плечо:
— Подожди, мальчик! Ты испортил одежду…
— Извините, миссис… А то, что они могли испортить одежду и здоровье мне, вас, видимо, не волнует? — холодно отозвался Томми-Ник. — Ваш уважаемый супруг прав — впредь ваши сыновья с оглядкой будут выбирать себе противников.
Казалось бы, инцидент исчерпан, но Молли понесло по кочкам. Она вытянула руку и схватила Томми-Ника за лямку рюкзака с воплем:
— Нет уж, погоди!
Зря она это сделала… В рюкзаке с комфортом дремала, переваривая парочку свежайших белых мышек, Нагайна… И ей страшно не понравилось, что кто-то левый прикасается к её обожаемому хозяину, ради которого она в своё время проползла пол-Европы. Так что перед ошарашенной Молли, чьи волосы встали дыбом не хуже, чем у клоунов-близнецов, возникла прямо из воздуха змеиная морда с оскаленными клыками. Женщина взвизгнула и отшатнулась.
— Извините, миссис, — ангельским голоском произнёс хороший мальчик Ник Мэннинг, — мой фамильяр страшно не любит, когда кто-то ко мне прикасается.
И с этими словами Томми-Ник подтолкнул замершего Дадли в направлении нашего вагона. Петунья, которую общение со мной несколько закалило, даже и бровью не повела на появление Нагайны, а быстренько потащила драгоценного Дадличку туда, куда подталкивал Ник.
— Это же ядовитая змея! — возопила Молли. — Как можно!
Тут у Артура наконец-то лопнуло терпение:
— Молли, дорогая, не позорься! Мальчик же сказал, что змея — фамильяр. Значит, она достаточно разумна, чтобы не нападать на всех подряд. Тебе не следовало трогать мальчика.
Молли, ничего подобного не ожидавшая от вечно молчаливого супруга, утратила дар речи надолго, что позволило Дадли, Томми-Нику и Петунье без помех дойти до нашего вагона. Здесь Дадли начал прощаться с матерью, а Ник без лишних разговоров проскользнул внутрь. Впрочем, и Дадли отстал от него ненамного — ему явно не терпелось встретиться с нами. Мне хотелось помахать Петунье рукой, но я не желал привлекать внимание ни к себе, ни к ней. И я дал себе обещание непременно написать Петунье и отправить письмо вместе с письмом Дадли.
В дверь купе постучали условным стуком, и Драко, открыв дверь, поздоровался с Ником и Дадли. Вот теперь можно и Запирающие чары накладывать — не надо нам всяких визитёров.
Драко пару раз махнул палочкой, делая купе более просторным — нас всё-таки шестеро, а купе рассчитаны на четверых. После этого мы разместились с некоторым комфортом. Книззлов — и наших, и малфоевских — выпустили из клеток, и они заняли одну из багажных полок, благо багажа у нас было немного. Другую багажную полку заняли вернувший себе нормальный размер Паша и Нагайна. Паша немедленно стал засыпать Нагайну комплиментами, отчего она млела и шипела на своего кавалера весьма ласково. Нашлось место и для сычика Гермионы, и для величественного филина Малфоёнышей.
Мы же расселись вокруг столика, и только мы это сделали, как паровоз загудел, зашипел и платформа Девять и три четверти медленно поплыла назад. Провожающие замахали руками и платочками отъезжающим, дети тоже махали в ответ, кое-кто стучал по стеклу, привлекая внимание родных. В общем, для торжественного отбытия не хватало только марша «Прощание славянки», но это, увы, было недостижимо…
Комментарий к Глава десятая. В которой герой собирает хорошую такую компанию Хогвартс-экспресс:
http://images.fineartamerica.com/images-medium-large-5/hogwarts-express-robert-steen.jpg
Нападающая Нагайна: