— Пока — придётся поверить на слово, — ответил я. — Но в одиннадцать лет я окажусь в банке. В волшебном банке. Тогда я смогу выплатить вам часть денег.
— Вашими монетами? — хмыкнул Дурсль. Ого, а откуда он знает, какие у волшебников деньги? Интересно-интересно…
— Нет, — ответил я. — Полноценными фунтами. Там есть услуга обмена денег.
Вернон помолчал. В нём, похоже, боролись сразу несколько разных чувств — застарелая нелюбовь к племяннику, неверие в волшебство, желание не упустить свою выгоду и алчность… Последние победили, и разговор наш закончился почти нормально.
— Хорошо, — изрёк Вернон. — Я согласен на твои условия. Но не вздумай колдовать в моём доме — иначе вылетишь отсюда прежде, чем успеешь сказать слово «магия»!
— Даже не собирался, мистер Дурсль, — благовоспитанно улыбнулся я и вышел.
Ух, кажется, выгорело… Теперь надо с мелким свином разобраться.
*Абсолютно вымышленный автором персонаж.
Комментарий к Глава четвёртая. В которой герой продолжает плодотворное общение Следующая глава в четверг.
И автору — на кофе, Музу — на печеньки, чтобы не приставал со всякой жутью, скотина этакая:
https://money.yandex.ru/to/410014057127193
====== Глава пятая. В которой герой начинает заниматься диверсионной деятельностью ======
Мелкому свину ожидаемо не понравилось, что я занял маленькую комнату, которая нужна была ему только как свалка барахла. Ещё больше ему не понравилось, что мне купили новую одежду. И то, что меня больше не заставляли работать по дому, вызвало у него ожидаемую истерику, которая усугубилась разговором с Петуньей и Верноном и категорическим запретом обижать «ненормального», то есть меня.
Дадли рыдал. Дадли вопил. Дадли пытался лупить кулаками по стене, но она оказалась не такой мягкой, как в той комнате, которой он заслуживал, по моему мнению, и скоро эти попытки прекратились. Но визг и крики достигли уже почти той отметки, за которой начинается ультразвук.
Петунья и Вернон пытались утешить сыночка, но он так просто не утешался, и Вернону пришлось пообещать ему трёхскоростной велосипед. С моей точки зрения для перевозки Дадлиной тушки больше подошла бы грузовая «Газель», но моего мнения никто не спрашивал. Нет, реально в любви Дурслей к сыночку есть что-то болезненное. И хуже всего то, что после этой истерики наше хрупкое перемирие может в любой момент рухнуть. Нет, Дадли надо срочно нейтрализовать, но как? Крысиный яд — это слишком радикально, да и Дурсли не оценят. Значит, пока остаётся прежний путь — как можно меньше пересекаться с Дадли и делать пакости так, чтобы на меня и подумать не могли.
Раздумывая так, я сидел в своей комнате и слушал, как стихает Дадличкина истерика. И заодно проверял Гарькино школьное имущество. Кстати, несмотря на то, что учебники были подержанными, тетради — самыми дешёвыми, с серой колючей бумагой, а письменные принадлежности такие, что без слёз не взглянешь, в стареньком рюкзачке был порядок. Тетради — в папке, учебники — в обложках, карандаши и ручки — в пенале. И почерк в тетрадках был хоть и неровным — явно мелкая моторика не развита — но все задания выполнялись аккуратно. Странно, почему тогда канон пишет про вечный беспорядок в Гарькином школьном сундуке? Или это Томми на него так влиял, приучая к аккуратности, а когда эта дружба закончилась, Гарька стал законченным свинтусом? А может, это такой своеобразный подростковый протест против тирании Петунии и её маниакальной аккуратности? Как бы то ни было, бардак разводить я не собираюсь, это противоречит и моему мировоззрению.
Я сложил все школьные прибамбасы назад, в рюкзачок, развесил в шкафу купленную Петуньей одежду и подумал, что мне вообще-то необходимы деньги, хоть и в небольшом количестве. Для всяких детских и недетских целей.
У Дурслей просить — не вариант, во всяком случае сразу, пусть привыкнут к мысли, что племянника необходимо полностью обеспечивать хотя бы по минимуму. Но во мне проснулся ребёнок, которому жутко хотелось красивых тетрадок, нового пенала и прочих школьных штучек. В памяти Гарьки возник набор фломастеров, который подарили Дадли не так давно — там было не меньше сорока цветов и оттенков, рисуй не хочу. А Дадли всё разломал и раскурочил за пару дней, и фломики, которые Гарька берёг бы как зеницу ока, очень скоро обнаружились в мусорном ведре.