— Хорошо, вы можете спать здесь.
— Спасибо. – Ответил я, и Свободовцы пошли к костру.
Славик выглядел ещё хуже, чем тогда, рядом с мостом. Он был бледен и почти не реагировал на наши действия.
— Ты знаешь, что с ним? – Я задал вопрос Юле, которая что-то искала у себя в рюкзаке.
— Нет. Обычно такие раны быстро вылечиваются. Артефакты хорошо помогают, но если тут инфекция, то они бесполезны.
— Ты же не считаешь артефакты ценными, почему тогда используешь?
— Я не считаю их ценными в плане цены. Для меня они такие же привычные вещи, как для вас таблетки и инъекции.
— Понятно, а что ты сделала Свободовцам?
— Они нашли место под базу. Оно выгодное со всех сторон: и укрыто хорошо, и оборонять легко, и в плане расположения всё отлично. Только одна беда: аномалий и животных там было очень много. Пришли они ко мне и говорят: «Юля, так и так, помоги место под базу расчистить». Я долго отпиралась, так жёстко нарушать законы Зоны не в моих правилах. Но потом согласилась: самой интересно стало, смогу или нет. Одно дело аномалию убрать, а совсем другое сделать так, чтобы здесь больше аномалий не появлялось.
Я открыл единственную в моём запасе жёлтую научную аптечку и погрузился в чтение инструкции, пытаясь найти что-то против инфекций.
— И сложно было? – Я вытащил маленький шприц из аптечки и вколол Славику.
— Конечно! Два дня работала. Там аномалий штук сто было. – Она устало закрыла рюкзак. — Не, Комбез, если бы я знала диагноз, то другое дело. А так я не знаю, как ему помочь.
— Пойду, узнаю, может, есть доктор у них.
Я вышел из палатки. На улице немного потемнело. Скоро должна прийти ночь. Ночь в Зоне намного опасней, чем день. Самые сильные и коварные твари выходят на поиски пищи, и желательно как можно больше, чтобы на следующий день хватило. Днём, как правило, промышляют кабаны, плоти и слепые псы, а ночью появляются кровососы, снорки и псевдособаки. Выбираются наверх из подвалов и подземелий бюреры. Некоторые сталкеры поговаривают, что бюреры не переносят свет. Но я в это не верю. Один раз напоролся на них ясным днём. Я бы не сказал, что их действия были более скованы.
У двух костров лагеря сидели около пятнадцати человек. Одни беседовали, другие перекусывали, некоторые играли на гитарах. Я отыскал Кармана и подсел к нему. Свободовец чистил свой АК-74 укороченной модели.
— Слушай, у вас есть доктор в лагере? Славику совсем худо.
— Конечно, в лагере Свободы всё есть! – Он обернулся к другому костру и крикнул. – Седой, иди сюда дружок. Дело есть по твоей профессии.
Один из сидевших встал и двинулся к нам. Он был одет в лёгкий костюм защиты «Ветер свободы». Такие костюмы шили в мастерской клана. На левой руке была белая заплата с нарисованным красным крестом. Подобную маркировку у Свободовцев я раньше не замечал. Человек подошёл и сел на корточки рядом с Карманом, затем он заговорил хрипловатым голосом.
— Чего случилось?
— Человеку одному плохо. – Не отвлекаясь от своего занятия, ответил Карман. – Это Комбез. Он одиночка, сегодня переночует у нас. Комбез, покажи ему больного.
Я кивнул и поднялся, Седой тоже встал. Мы направились к палатке.
— Посмотреть-то я посмотрю, но учти, это не больница. Я ничего обещать не могу.
— Конечно, я понимаю.
Я поднял полог и позволил Седому пролезть внутрь. В палатке можно было только сидеть на коленях. Взгляд сталкера задержался на Юле. Трудно сказать, что он подумал. Его эмоции никак не отразились на лице. Он только почесал короткую седую бороду и посмотрел на Славика. Раненый слабо кашлянул и тоже взглянул на медика. Седой расстегнул пуговицы на рукавах плаща, замерил пульс, осмотрел грудь, которую покрывала сыпь. Славик мелко дрожал и стучал зубами. Седой поднял голову.
— Скажи сразу, я умру, да? – Прохрипел Славик.
— Всё ещё может обойтись. Но нужно подлечиться.
— Скажи прямо! – Потребовал Славик.
— Заражение крови. Сепсис, короче. Нужно переливание. И антибиотики. В Зоне помочь никто не сможет. Если парень крепкий, то сутки можешь протянуть. Если счастливчик, то и больше.
— Спасибо за правду. Уже легче.
— Это меньшее, что я мог сделать.
Юля закинула рюкзак за плечи, что-то хмыкнула, и вышла на улицу.
— Проняло её что ли? – Спросил Свободовец. – Ты давал ему что-нибудь?
— Не думаю, что проняло. Больно вид довольный. Да я давал ему. – Я показал шприц-тюбик Седому.