— Я потом попробую один поговорить с Энди. Он наверняка знает, где может быть Тесса. Вдруг даже вспомнит, где отыскать культистов? Не зря же они его убили. Он должен знать больше.
— Но нам не сказал? — нахмурился Амон. — Думаешь, он больше расскажет один на один смерти? Проводнику.
— Смерть очень убедительна, — хмыкнул Анубис. — Но, я так понимаю, сразу после смерти души многое забывают. Потом постепенно воспоминания возвращаются. Я ему помогу.
— Так вернемся и сейчас…
— Нет. Дай ему немного времени. Побудь деликатен к смерти!
Амон только фыркнул что-то насмешливое, но настаивать не стал. Гор не вмешивался в разговор, потому что даже больше культистов его занимало другое.
— Энди казался таким спокойным, — пробормотал Гор.
Анубис покосился на него и наверняка понял, что брат вспоминает, как сам медленно умирал, подходил к этой границе, за которой нет ни дыхания, ни боли.
— Это смерть людей, — негромко сказал Анубис. — Для богов ничего подобного нет, только пустота и конец. Боги не уходят в загробные миры. Да и у людей не у всех так гладко, как у Энди. Многие считают, что после смерти их должны ожидать муки — ну, боги и дают то, чего люди так просят.
Голос Анубиса звучал спокойно и почти монотонно, вплетался в шелест ветвей на не существующем в Дуате ветре. В тот момент Гор как никогда ярко осознал, что его старший брат теперь не просто проводник смерти, но одно из ее воплощений, владыка Дуата. Пусть даже с последним возникали проблемы.
— Идем в клуб Сета, — предложил Амон. — Туда и девочки подойдут. А я бы поел.
В разгар дня в клубе почти не было народу, кухня и бар только начали работать, Амон, перегнувшись через стойку и почти лежа на ней, обсуждал с барменом меню и делал заказ. Все столики вип-зоны были в их распоряжении.
Боги любили это место, особенно в последнее время. Бармен-человек разливал только обычный алкоголь, а вот во время смен Анубиса можно было взять и такое, что влияло на богов. Так что ракшасы радостно поднимали руки с растопыренными пальцами, показывая два шота, Зевс всегда просил обязательно нож и вилку, даже к куриным крылышкам. А заявившиеся однажды Арес и Афродита устроили алкосоревнование с Аполлоном и Артемидой. Бедный Аполлон просто не знал, с кем связался! Анубис потом жаловался, что сиятельный бог заблевал весь туалет. Аполлон после этого очень смущался и сконфуженно переводил тему.
Пока же в клубе играла ненавязчивая рок-музыка, свет не мельтешил, и в вип-зоне можно было спокойно поесть.
Позже подошли Эбби и Луиза, но неловкости, вопреки ожиданиям Гора, не возникло. Божественный алкоголь, правда, никто не пил: Амон глушил мохито, которые на него не действовали, а перед Эбби выставили батарею шотов. На нее они действовали, но слабо, так что Амон заботливо приносил новые и новые закуски, пока Эбби осторожно пробовала «человеческие развлечения».
В какой-то момент Анубис засобирался в Дуат, чтобы попробовать расспросить Энди, Луиза отправилась его провожать.
Гор доел пасту, которую ему посоветовал Амон, «ее тут неплохо готовят!», счел, что и правда, очень даже вкусно. Старательно отловил вилкой последний кусочек. Вокруг становилось шумно, а Эбби выдыхала после нового шота, пытаясь откашляться.
— Амон, вот этот прям фу!
Оглянувшись в поисках официантов, Гор счел, что и сам может пройтись до стойки и сделать заказ. Здесь же есть обычный кофе?
Он обогнул двух девушек, которые явно пришли поболтать о жизни, нырнул к барной стойке и тут краем глаза заметил Анубиса с Луизой.
Они стояли чуть в стороне, ближе к пустому пока что танцполу, на пути к выходу. Их скрывали тени, в которых клубились мертвецы Анубиса. Гор их видел краем глаза — того, который мог видеть призраков. Анубис явно собирался через пару минут завернуть за угол и шагнуть в Дуат. На расстоянии сила его не ощущалась, но вблизи — наверняка.
Рядом с его жесткими тенями, которые только подчеркивались мутным клубным полумраком, Луиза казалась мягкой, плавными линиями и невидимым ветром, который дует в крылья Анубиса.
Он обнимал ее, бережно прижимал к себе и прятал лицо в ее коротких темных волосах, едва достававших до плеч. Луиза тоже обнимала его, нежно гладила по спине, но ничего не говорила, ее губы не шевелились.