— Чёрт! — вырвалось у меня. — Надо было выключить звонок к пиксям!
Я быстро вышел в коридор и прикрыл дверь, крикнув:
— Тише, не звоните, я иду! Кто там?
— ДРАКО МАЛФОЙ! — слышу я в ответ и вытаскиваю из розетки вилку от звонка.
Сил идти вперед не было. Я остановился и ноги стали сначала ватными, а потом свинцовыми, в глазах разом потемнело и дух перехватило.
— Поттер! Открывай, это я! — слышу я снова за общей дверью с соседкой голос Драко, и земля уходит из-под ног.
Я привалился к стене и стал сужорожно дышать как при боязни замкнутого пространства. Этот чёртов Малфой, он — тот, кто перекрыл мне воздух, чтобы дышать. Мерлин, помоги! Эгоист Малфой, которого я спас от Азкабана, от суда, и этот гад даже «спасибо» не сказал. Уехал с «maman» во Францию и даже не написал последнего: «прощай». Предательские слезы подступили к глазам, и одна всё-же потекла по щеке. Раздался стук в дверь. Это был, скорее, удар молота в железную дверь, чем стук рукой. Худющий в школе и прозрачный аристократ, что он себе позволяет? Неужели этот хорёк может ТАК стучать?! Делать нечего. Я пошёл на негнущихся ногах к двери, в которую продолжал ломиться мой палач. Я должен стать сильным, ведь Тэдди без меня погибнет. Я должен спасти сына Ремуса и Нимфадоры от этого тирана Малфоя. Ему точно нельзя доверять ребёнка — ни в коем случае!!! Упаси, Моргана! «Нет, Гарри, ты не должен Драко позволить забрать малыша Эда! Мужайся, соберись, впейся в Малфоя зубами, но не отдавай Тэдди. Ты обещал заботиться о ребенке на могиле Ремуса Люпина и Нимфадоры Тонкс. Крёстные выше всех на свете, и уж точно выше всяких там дядей и бабушек, хоть и двоюродных». Интересно, кто по образованию Малфой? Юрист! Да, я вспомнил — юрист. Он окончил, если слухи были верны, «Магический Университет Права» в Париже. Мерлинова борода! Значит, у меня шансы по закону ничтожно малы, чтобы отвоевать моего Эдварда у поганца Малфоя!
— Поттер! Гарри, открывай! — услышал я снова гневный голос блондина.
Как он меня назвал? Гарри? По имени? Охринеть! Меня, своего ненавистного врага, он назвал по имени? Мир точно перевернулся. Но у меня есть шанс…
— Да иду я, не ори! — ответил я, чтобы этот болван не тарабанил в дверь, но не судьба — Драко продолжал лупить по железу.
Но у меня ведь есть шанс оставить мальчика у себя, он — гражданин Туманного Альбиона, а не страны лягушек! Вот!
— Вперед, Гарри! — прошептал я. Ещё три шага до двери.
Чёрт! Слишком прохладно, даже холодно в коридоре и сыровато. Без рубашки футболка не греет с короткими рукавчиками. Её можно считать майкой. Мала и в обтяжку. От сырости и холода моя кожа покрылась гусиными пупырышками, а соски стали болезненно чувствительными и острыми. Ммм… Их даже ломит. Я их растираю, но не помогает, они ещё больше увеличиваются и болят. Нет, надо подумать, куда Тэдди попадёт, если поедет к лягушатникам? Серый замок, такой же, как глаза Малфоя, угрюмый, как лицо хорька за последние два года учёбы в Хогвартсе? Ребёнку там точно не место, а попробовать мордредовых лягушек он и здесь сможет, чуть подрастет и я куплю ему в супермаркете. Чем во Франции ещё кормят? Луковым противным супом, круасанами, багетами? Лук Тэдди терпеть не может, круасаны и багеты и здесь можно купить.
— Поттер, не вынуждай меня «Бамбарду» применить, или «Бамбарду Максима!» Тебе же хуже будет! Открывай! — слышу я в шаге от двери.
Трясущимися руками я открываю дверь. Мама, роди меня обратно! Передо мной стоит шесть — нет! Почти семь футов Прекрасного, Максимально Безупречного и Абсолютно Желанного для всего рода homo sapiens Идеала всех женщин и, думается мне, мужчин тоже. Серый костюм, который стоит, наверное, пять моих аврорских зарплат, он сидит на Драко идеально. Да и бренд явно всемирный. Я, конечно, мало, вернее, вообще в этом ни хрена не смыслю, но сшит костюмчик не у мадам Малкин. У Драко широкие плечи с бугрящимися мускулами, они так и перекатываются под дорогой тканью. Без излишеств, но весьма аппетитно перекатываются… Глаза Малфоя потемнели, словно грозовые тучи, в них видна молния ярости и бешенства; губы алые, видимо, он их покусывал, пока тарабанил в дверь; крепкие ноги — скорее всего из маггловской качалки не выходит, то есть, из спортзала. Кожа уже далеко не как у бледной моли или поганки, а чуть загорелая. Волосы стали ещё белее, видимо, выгорели на южном солнце. Красивый до одури, по-прежнему желанный и совершенно недоступный фон-барон! Ах, нет! Малфой — ГРАФ!