— Не знаю, сам придумал. Пока не летает, еще не доделали. Вот камней мелких добудем, тогда сразу и закончу.
— А как ты его летать заставишь?
— А мы тут общее у некромантии и големов нашли. Вы же делали монстров из нескольких существ сразу?
— Делал. И мертвяка с крыльями нетопыря тоже. Два куска тел взял, вместе соединил по рунам, все исписал, как надо — и вперед, полетели. Но это то уже послешкольная программа, а голем — примитив для младших, даже твои, с пятью камнями, не более, чем закуска.
— В них по двадцать пять в каждом.
— Сколько?!
— Ну двадцать один, четырех не хватило.
— И что он может?
— Дракон огнем и за минуту не расплавил. Мик на нем удары отрабатывает — тоже по боку.
— Я про таких читал, но как их делали книжек не осталось. У тебя что, есть?
— Нет. Я по некромантским работаю, с Альбертом вместе строим.
— А как?
— Не, не скажу. А то вдруг вы нас завоевать решите?
Дружный смех наполнил улицу.
— Ну и не надо. Если из моей науки переносите, то мне оно опыта не добавит. Вот если обратно начнете, тогда точно расспрошу. Но если у тебя все получится, то ты обязан написать книгу и передать все ученикам. Это почти закон.
***
Было уже шесть утра, и площадь стала наполняться. Тогда-то Аль и узнал, как работает его медальон. Как только женщина его видела, тут же смущалась и предпочитала отпустить мужа к лавке одного, а самой встать рядом, да хоть у этой, с амулетами, кольцами, и другими манящими побрякушками. В шесть утра шли еще только те, кто действительно понимал толк в вещах и хотел купить себе только самое лучшее, пока оно не ушло кому-то, кто это не оценит.
— Какие милые сережки. А что они делают?
— Они всегда возвращаются к той, что их купила, или кому их подарили. Потерять или украсть невозможно. Хорошая вещь для семейной реликвии в доме преданной вам служанки или удобные повседневные сережки для маленькой девочки. Камни были использованы в ритуале, как раз на невозможность потерять, и теперь на них нельзя наложить проклятье. Как и на их оправу, конечно. Очень удобно.
Лин не предлагал чего-то сам и полностью отвечал на любой вопрос.
— А что у вас есть для меня, если я захочу себя побаловать?
— Вот, вы их и не заметили. Это маленькие сережки с подвеской.
— Какие они крохотные и простые.
— Но чем больше зависть или ненависть к вам, тем больше и прекраснее они кажутся вашим врагам или завистникам.
— Марфа, Марфа! А как тебе эти сережки? Думаешь, мне пойдут? А подвеска?
— Выглядят очень богато, под стать вашим нарядам, но не вычурно и не нелепо как те огромные, что предлагал вам в прошлой лавке ювелир.
Женщина улыбнулась, и отсчитала пять золотых.
— А из чего они на самом деле?