Я чуть не подавилась.
– Чем же я опасна сейчас? Кому? И кто такая Гера?
– Гера – жена Зевса. Законная жена.
– Та-ак… Кажется в записи я говорила, что Зевс – мой отец. Кое-что начинает проясняться, – глубокомысленно протянула я, в то время как ничто и не думало проясняться. Наоборот, ещё больше запутывалось.
Если бы не эти бледные ребята в кожаных куртках, не чья-то попытка сбросить меня под поезд сегодня утром, я вряд ли бы так внимательно слушала сейчас девушку с огромными кукольными глазами и двумя аккуратными бугорками на лбу. Ни’ида сняла капюшон толстовки и взлохматила белокурые кудряшки. Уши прячет, поняла я.
– Что же, эта самая Гера всех внебрачных детей папеньки убивает?
– То, что это Гера – пока не факт, – покачала головой нимфа. – Это я навскидку. Из числа первых желающих тебя убить.
На этот раз я поперхнулась. И даже закашлялась.
– Обалдеть… И много их? За что же?
– О, поверь, тебя – есть за что. Поводов… – бойко начала Ни’ида, но запнулась под моим взглядом. Несмотря на то, что я прилагала нечеловеческие усилия, чтобы сдержаться, глаза стремительно наполнялись слезами. – Словом, хватает, – уже не очень уверенным тоном протянула она. – Прости, Артемис, я все время забываю, что ты сейчас – всего лишь человек.
От жалости нимфы стало как-то не по себе. Поэтому я излишне сухо подытожила:
– Человек. Не нимфа, как ты. Не вампир, как эти ребята, которые хотят меня убить… Откуда они вообще здесь взялись?
– А где им ещё быть? – нимфа выглядела удивленной.
– Ты хочешь сказать, что вампиры и эльфы живут среди людей? – недоверчиво прищурилась я.
– А ты всё ещё сомневаешься? – вопросом на вопрос ответила Ни’ида. Потом, видимо, вспомнила, что я «в теме» только с сегодняшнего утра, и продолжила: – Человеческое тело только кажется несовершенным. На деле – это самая совершенная тюрьма для бога, которую только можно представить. Особенности зрения, слуха, ума, обоняния… Люди действительно не видят дальше своего носа!
– А почему я вижу, к примеру, что ты… нимфа?
– Ты вспоминать начинаешь. Этого, конечно, мало. В этом теле ты многого не увидишь и не сможешь. Твоя задача – вспомнить.
– А гипноз?
– Не считается. Впрочем, – нимфа заложила прядь волос за внушительных размеров острое ухо, – вспомнить – дело второстепенное. Нам нужно тебя спасти. А для этого мало скрыться от погони, надо выяснить, кто и зачем за тобой охотится.
– И как мы это сделаем?
– Думаю, отгадку, или хотя бы ключ к ней следует искать у Латаны.
– У мамы?!
Ни’ида кивнула.
– То есть ты хочешь сказать, что мама в курсе?
– А как иначе? – нимфа пожала плечами. – Узнав о твоём изгнании, Латана предложила сначала себя вместо тебя, а когда не прокатило, добровольно пошла на Землю вместе с тобой, чтобы защищать и оберегать тебя. Ты думаешь, много матерей назвали бы дочь Артемидой? Латана не переставала надеяться, что однажды ты вспомнишь.
Образ мадам Шаинской никак не ассоциировался у меня с той Латаной, о которой говорила нимфа. Может, мы говорим о разных маменьках? Свою я знаю. Сколько себя помню, она не очень-то меня замечала, всё ждала, когда я, наконец, вырасту, и можно будет перестать обременять себя заботой обо мне.