- Посидим? – Улыбнулся он,- обещаю не кусаться.
Не знаю, отчего, но настроение стало лучше. Док определенно умел лечить. И не только обычные физические болячки.
- Док, это нормально, что мне снится небо?
- Небо?
- Да,- я мялась, не зная, как сказать, мороженное подтаивало и грозило сорваться на ладонь с вершины рожка,- так странно. Я словно куда-то иду. Иду и не вижу дороги, не разбираю пути. Мне больно,- невольный взгляд на собственные отказавшие ноги,- но я иду. Иду не вопреки чему-то, не потому, что должна, и не потому, что что-то ощущаю. Это словно у меня нет иного выбора. Понимаете?.. Будто все уже решено, я не могу на это повлиять. Мне кажется, даже если бы я во снах не могла идти - я бы ползла. Цеплялась за выступы, подтаскивала тело за собой,- голос дрожит, но с этим ничего нельзя поделать,- и ползла. Меня там… кто-то ждет.
Моего лба осторожно коснулись, внимательные карие глаза чуть сощурились из-под очков.
- Возможно, следует продолжить усиленный курс реабилитации. Я пропишу хорошее снотворное. Оно поможет тебе спать без снов,- он улыбается тепло,- тебе больше не придется сталкиваться с этими кошмарами.
Он сказал это, и умом я понимала, что это мне на пользу. Что он целиком и полностью прав. Блаженное забвение, в которое можно уйти с головой. Но почему тогда ладонь сама до побелевших пальцев сжала колесо? И почему я так… боюсь остаться без снов?
Я проснулась от того, что плакала. По щекам текли слезы, я не могла их остановить. Это хваленое снотворное сделало свое дело - я не видела снов. Внутри стало совершенно пусто. Я кусала край подушки, сжималась комком, как могла, кусала губы, чтобы не закричать. Я не могла объяснить, отчего это, я не могла сказать, что происходит. Но мне казалось, что часть меня просто вырезали. Взяли и вырвали кусок, с мясом, не церемонясь. Я металась, не зная, куда себя деть, мне было неспокойно.
Подползла к краю постели, рука сама тянулась к ящику стола, пока я шарила в темноте, настольная лампа упала - мне было все равно. За стеной раздался шум - родители проснулись, засобирались, вбежали в комнату. Женщина стояла с раскрытым ртом и глазами, полными ужаса, смотрела на то, как я валяюсь на полу, сжимая в кулаке и мня, раздирая свои рисунки, захлебываясь слезами и соплями, безудержно икая. Я могла только рвать, рвать, рвать эти листы, я не могла их больше видеть… Я рыдала и мне было уже все равно, когда мое лицо схватили ее тощие и бледные пальцы, заставляя успокоиться, обнимая, прижимая к себе. Я сопротивлялась, как могла, но это продолжалось недолго.
Постепенно рыдания перешли просто в нервную икоту, кашель, сознание затуманилось. В последний раз я успела увидеть свои ладони, перед тем как провалиться от истощения и усталости в темноту.
- Мы не можем больше оставлять ее у вас. Мы пытались… но степень ее ранения слишком высока. Мы должны ее забрать.
- Но… как же так,- приглушенные рыдания. Я ничего не вижу, но могу слышать,- нет, пожалуйста…
- Мы не можем больше допустить повторения. Мы должны. Простите. Потом вы поймете, что так будет лучше. А сейчас позвольте…
Чьи-то руки касаются тела, поднимают, несут. Неважно, что будет дальше. Просто не оставляйте меня одну.
========== Часть 5. Новое ==========
Я буду всегда знать, что ты на меня смотришь.
В этих стенах кончалась жизнь. Кажется, мне делали больно, очень больно, но я этого не помнила. Только на руках, на сгибах локтей игольные пятнышки напоминали о том, что было будто бы со мной совсем недавно. Я думала, что это неправда, что они не могли со мной так поступить, но оттого лишь сильнее боялась всего, что происходило кругом.
Люди здесь были больные. Меня окружали бледные измученные окружением и собой лица, смотрящие в никуда взгляды. Я научилась быть тихой и смирной, не разговаривать без надобности, не реагировать на прикосновения. Кажется, я научилась быть идеальной рабой.
- Лия,- говорили мне.
Я оборачивалась на это имя и шла на звук, чтобы мне не сделали снова больно. Я совсем перестала видеть сны. Они думали, что лечат меня, но с каждым днем лишь убивали по капле, словно наслаждаясь процессом. Иногда приходил Док. Док печально смотрел на меня и говорил, что совсем скоро сможет помочь, если я захочу.
- Ты знаешь,- сказал он однажды, когда солнце было невероятно теплым, а небо – ясным,- Я хочу забрать тебя отсюда. Я привязался к тебе, Лия. Если ты пообещаешь хорошо себя вести, то я могу… Забрать тебя к себе. Хочешь?