— Чем могу помочь?
Он поднял голову, на щуплой шее она качнулась как у деревянного болванчика. Часовщик не выглядел опасным преступником, однако рядом с разобранными часами лежала медная кукушка. Зай дружелюбно улыбнулся. Настолько дружелюбно, насколько вообще умел.
— Мы хотим начальнице подарок сделать, но не знаем, какой. Вот ходим по лавкам, выбираем. Есть что интересное?
Часовщик оживился, его глаза заблестели, а гибкие пальцы принялись перебирать по столешнице.
— О, молодые господа пришли по адресу. У меня совершенно точно есть то, что понравится обаятельной госпоже! Взгляните на эту презабавнейшую штучку, например.
Он извлек из-под витрины деревянную шкатулку с ручкой-рычагом. По нажатию она медленно открылась, а изнутри донеслась переливчатая серебряная мелодия. Из тканевых недр медленно выплыла балерина, принявшись танцевать. Зай некоторое время глядел на нее, после чего хмыкнул и хозяйски облокотился на стойку.
— У тебя точно есть что-то получше. Покажи, за ценой не постоим.
Побледневший Часовщик открыл рот, выдав глухое и протяжное «о». Но это было не такое «о», какое можно услышать от воодушевленного продавца, а такое, какое обычно произносят, признавая поражение перед судьбой. Пожевав сухие губы, Часовщик вежливо улыбнулся. Он поднялся со скрипучего стула и двинулся к двери, ведшей вглубь дома.
— Проследуйте за мной, молодые господа, покажу вам лучшее из моей коллекции.
Его металлическая нога дребезжала при ходьбе. Зай глянул на Восьмого через плечо. Механические протезы не только отличались дороговизной и труднодоступностью, мало какие мастера умели их делать, так еще и повышали риск заражения сомброй. Как известно, сомбра притягивалась к металлу и именно через него поглощала жертву, значит, чем больше на тебе металла, тем выше риск заразиться. Поэтому протезы и заглушки были не в почете, а обычный люд старался их избегать. Конечно, на куклы правило не распространялось, они просто не были подвержены риску заражения.
Гостиную освещали две керосиновые лампы. В центре располагался массивный стол, накрытый стеклянным колпаком. Под ним покоились интересные и необычные предметы: искусно собранные протезы, части кукол и даже механические сердца. Восьмой нерешительно замер у стола, а Зай без стеснения склонился ниже, прижавшись носом к стеклу. Взгляд притянуло восьмиугольное сооружение-игрушка, внутри которой на залитых солнцем лугах расцветали рододендроны.
— Что это?
— Ах, простите, не продается. Это принадлежало моей покойной дочери, память о ней.
Часовщик понуро опустил подбородок и потер костлявые ладони. Зай неодобрительно скрестил руки на груди так, что из-под рукава куртки отчетливо показались наручные часы. Завидев их, Часовщик опасливо ступил назад. Металлическая нога издала протяжный звук.
— Хватит. Ты сразу понял, кто мы. И ты прекрасно знаешь, что я должен это забрать.
Трясущимися пальцами Часовщик вытащил из кармана связку ключей, подобрал нужный и открыл стеклянную створку. Он извлек игрушку и передал ее охотникам. Его монокль упал вниз, печально повиснув на цепочке.
— Пожалуйста, я не…
— Когда ты видел ее последний раз?
Часовщик задрожал, как осиновый лист, но Зай был непреклонен. В комнате будто враз похолодало. Тени удлинились, протянув жадные лапы к стоявшим в центре. По щекам Часовщика потекли крупные слезы. Они сползали от век к подбородку и терялись в глубоких старческих морщинах.
— Я…
— Когда?
— Вчера ночью… Я думал, мне показалось. Я… Ах, моя девочка! Она позвала меня, за окном что-то мелькнуло и пропало. Я вышел на крыльцо, но ничего не было… — Он поднял покрасневшие подслеповатые глаза на Зая, внезапно его лицо озарила догадка. — Только не говорите, что она… Я ведь потерял ее полгода назад…
— Тебе лучше не знать.