С момента их возвращения из кинотеатра Клара лежала на кровати, глядя в потолок. Она понимала, что её проблемы не решатся сами собой, но сил, чтобы встать не находилось. Она была сломлена. Что-то очень важное было беспощадно испорчено внутри и превратило её в бесполезный мешок с костями.
Габриэль успел расписать стены их номера енохианскими символами, но теперь жалел, что никто не может их обнаружить. Нападение демонов или ангелов было бы очень кстати. Впрочем, оставалось сомнение, что Клару растормошит хоть что-нибудь.
— Если не хочешь ничего делать — не надо, но расскажи хотя бы, что произошло, — не оставлял попыток архангел.
— Люцифер, — только и смогла сказать Клара. Она за всё время успела пересчитать пятна на потолке, проследить за сменой теней при закате и рассвете и даже обнаружить какую-то символическую закономерность в движении пылинок в лучах солнца.
— Это я и так понял.
— Ты говорил мне, что он не такой, как я себе придумала, — вдруг сказала Клара. Она никак не решалась произнести вслух то, что её мучило, но и не говорить она тоже больше не могла. — И вот, в доме у озера он наконец раскрылся.
Габриэль напрягся. Он молча слушал, опасаясь, что даже стук за стеной может перебить порыв Клары поделиться с ним. Но после небольшой паузы она продолжила.
— Он сказал, что ненавидит меня. Что пытался избавиться с первой минуты… и всё в том же духе, — нарочито безразлично сказала она, хотя на глазах навернулись слёзы.
Гейб нахмурился. Он не смотрел на Клару, и даже не слушал, что она говорила. Что-то не клеилось. Совсем не клеилось.
— Клара, — вклинился он в её монолог. — Здесь что-то не так. Я знаю, что говорил тебе, но я видел кое-что в ту ночь, когда ты… перерезала себе вены.
— Что?
— Он испугался, — не веря, что произносит это, сказал Гейб. — Думал, что не успеет спасти тебя. В тот момент я понял, что он меняется. Поэтому устранял Винчестеров, когда они мешались под ногами, и держался в стороне от тебя.
— Тебе показалось, — скептически отозвалась Клара. — Очнись, Гейб, мы говорим о Сатане! Ложь — его второе имя.
— Уйми свою обиду, Клара, и взгляни на вещи трезво! — рявкнул Габриэль, и Клара от неожиданности подскочила. — Я ручаюсь за своего брата. Он не мог сказать тебе это. После всего… после того, на что он пошёл ради тебя!
— Не всё так просто, — сказала Клара. Она была бы напугана вспышкой гнева Габриэля, не будь она способным постоять за себя демоном. Под грозную речь архангела, Клара продолжала лежать на кровати, но пылинки больше не занимали её мыслей. Может он прав? Может это был вовсе не Люцифер? Чтобы это оказалось правдой Клара отдала бы всё. Сев на кровати, она посмотрела на архангела. Он был взъерошен, а на щеках появился румянец. Кажется, она пропустила добрую половину его гневной тирады.
— Гейб, я знаю, что тебе далось это нелегко, — начала она. — Но я была там. Это был он. Его сосуд, его благодать и его чёртовы красные глаза. Нет ни малейшего шанса, что это был не он.
— И теперь ты вечность проведёшь в этом номере?
— Вечность не получится. Рано или поздно стены разрушатся, матрас истлеет…
— Проклятье! — Габриэль готов был убить Клару за упрямство. Он схватил свою куртку и направился к выходу. — Иногда вы оба невыносимы.
Клара удивлённо посмотрела в его сторону, но дверь успела с грохотом захлопнуться.
========== Одиночество ==========
Лидия начала дёргаться от любых звуков. Сосед громко захлопнул дверцу машины, кот спрыгнул с мусорного бака и перевернул его, бабушка уронила на кухне ложку. Сидя у себя в комнате, Лидия подтянула к груди колени и обхватила себя руками. Так дальше не могло продолжаться. Она должна была поговорить с ней, рассказать.
Люцифер молча наблюдал. Ведьма не стала лишать его ни голоса, ни контроля над телом, но в своём углу ему было проще мириться с временными неудобствами. Однако ему стало любопытно, что же так гложет девчонку, и он не стал дожидаться, когда она сама разоткровенничается.
— Бабуля заставила комнату убрать? — спросил он, но Лидия даже не посмотрела на него. — Знаешь, я провёл много времени в комнатушке вроде этой, и кое-что знаю о быстрой уборке. Если скажешь, где веник…
— Замолчи, — огрызнулась Лидия.
— Ясно. Дело не в уборке, — заключил Люцифер. — Тогда что, Линда?
— Лидия, — поправила его девушка, — и это не твоего ума дело. Пока.
— Я знаю, кто ты, — вдруг сказал он тихим голосом, взглянув на одну из фотографий, что висели на стене. — Ты — внучка Гретты Гэллоуэй. Ведьмы, которую с позором изгнали. Она сейчас дома? Я хотел бы познакомиться. Живая легенда! Вылетела из Шабаша с треском, что слышен был даже мне, — Люцифер насмехался, а Лидия покраснела и вот-вот готова была взорваться.
— Не смей так говорить о ней! Она — великая ведьма. Благодаря ей я смогла связать тебя!
— И для чего же, Линда?
— Лидия! И я… — она готова была выдать свой замысел, но что-то заставило её замолчать.