— Умница, Габриэль, ловко сложил два и два.
— Люцифер, — Габриэль покачал головой. — Как же далеко ты зашёл.
— Ты должен быть благодарен мне, Гейб. Я приказал Горделиусу проучить тебя, а не убить.
— Думаешь, я об этом беспокоюсь? Ты готов пожертвовать ею ради того, чтобы выжить?
— Не берись рассуждать о том, чего не знаешь.
Габриэль не верил своим глазам. Он не успел хорошо обдумать то, что ему открылось. И теперь не знал, что ему предпринять: убить Люцифера и вместе с ним — Клару? Отпустить их обоих?
— Люци, какой же ты мешок дерьма всё-таки, — Габриэль отвернулся от брата. Ему не хотелось, чтобы тот видел бессилие и отчаяние, вырвавшие наружу в виде слёз. — Я думал, ты изменился. Думал, теперь тебе не всё равно, что будет с Кларой. Ты сам пришёл ко мне тогда. Попросил приглядывать за ней.
— И ты слишком увлёкся.
Тишина повисла в комнате мёртвым грузом. Габриэль повернулся к брату. Его светившиеся голубым глаза встретились с алыми.
— Да, я её люблю, — спокойно сказал Габриэль, и Люцифер угрожающе посмотрел на него. — Но я готов уйти. Я больше не стану докучать Кларе. Ей уже не нужна моя защита, как и я сам. Однако есть условие, при котором я сделаю это тихо, и никто не узнает, что ты жив.
Люцифер молча ждал, что же скажет его брат, а Габриэль, разрываемый изнутри непереносимой болью, собирал остатки сил, чтобы закончить начатое.
— Ты тоже должен уйти, Люци, — сказал Гейб, и Люцифер хмыкнул. — Уйти из неё. Найди новый сосуд. Бери кого угодно: священника, президента или Сэма Винчестера. Мне всё равно! Только хватит разрушать её.
Люцифер опустил взгляд. Он обдумывал условия брата. Габриэль стоял неподвижно, когда Люцифер в теле Клары подошёл к нему на расстояние вытянутой руки. Алые глаза впились в сияющие голубые. Напряжение, повисшее в воздухе, ощущалось почти физически. Габриэль ждал ответа брата, и тот вскоре прозвучал:
— Согласен.
Габриэль коротко кивнул. Комнату озарил нестерпимо яркий свет, а когда погас, не было больше никого, кроме лежавшей без сознания Клары Хьюз.
***
Покончив с головой Асмодея, Горди снял перчатки и фартук, осмотрел себя на предмет прилипших к одежде частиц Князя Ада, и вышел из комнаты. Эдвард и Фрэнк, терпеливо ожидавшие снаружи, вздрогнули при его появлении. Не глядя на их ошарашенные услышанным лица, он остановился и уставился в одну точку.
— Фрэнк, Эдвард, уберите там… всё, — не без отвращения сказал Горди. Когда демоны почти скрылись в комнате с растерзанным телом, он добавил: — не выносите ни единой его частицы за пределы ловушки. Этот сукин сын скоро восстановится.
С этими словами Горди удалился, а Фрэнк перевёл недоверчивый взгляд на Эдварда. Оба понятия не имели, как можно было восстановиться после такого.
Кроме моральной разрядки, Горди узнал и нечто любопытное. И имя ему было Виктория. Потеряв и без того много времени, Горделиус не мог позволить себе малейшую оплошность. Более всего он боялся подвести своего Отца.
— Пожалуйста, отпустите меня! — пыталась вырваться та самая Виктория из цепких рук Горди. Он тащил её за собой, не обращая внимания на то, что она говорила, что несколько раз упала, и что ветви деревьев иногда хлестали ее по лицу. — Что вам нужно? Куда вы меня ведёте?
Длинные светлые волосы Виктории растрепались, тушь потекла от слёз, а из свежеразбитой коленки стекала кровь. Горделиус бесцеремонно волок её вглубь леса. Чувствуя, как её шансы на спасение уменьшаются с каждой минутой, Виктория стала отбиваться и кричать ещё сильнее, и Горди не выдержал.
— А теперь замолчи и послушай, — как всегда спокойно сказал он. Виктория сделала вдох и кивнула, демонстрируя готовность слушать. — Мы идём не в лес, а через лес. Я не собираюсь тебя касаться больше, чем сейчас. Поверь, я и от этого испытываю мало удовольствия. Ты прочитаешь заклинание, я сделаю то, что должен, и ты свободна. Поняла?
Виктория кивнула. Горди не отпустил её руки, но сопротивление с её стороны поубавилось.