Искреннее, звенящее и отвратительное. Оставляющее липкий след на коже и вязкий привкус на языке.
Отмахнувшись от очередного предложения выпить, я забрала вещи и натянула неизменное, любимое пальто. Поношенное, потёртое и родное. Поправив шляпу, я шагнула в двери, остановившись посреди крыльца. Бездумно скользя взглядом по тупику, прекрасному в своей неизменности.
- Ну хоть что-то осталось прежним, - дёрнув плечом, я нашарила в кармане пачку сигарет, закуривая и пуская дым в холодное, предрассветное небо. Зябко кутаясь под порывами кусачего, ледяного ветра. Устало перебирая вившиеся в голове мысли на уже опостылевшую тему.
Неделя. Семь чёртовых дней, проведённых в тумане непонимания, недоверия и тоскливого одиночества. Жить по инерции, по привычке. Разбавляя бессонные, бесцельные дни яркими, жгучими ночными сменами в «Фатуме». Раз за разом возвращаясь в пустой, тёмный дом, где меня никто не ждёт.
Хрипло хохотнула, качая головой. Ах да, не совсем никто. Теперь каждый мой день скрашивает пушистый щенок, найденный мною в ближайшей подворотне. Озлобленный, ожесточённый, уляпанный чьей-то кровью. С большими лапами и ярко-жёлтыми, звериными глазами. Мы не понравились друг другу с первого взгляда, я отвесила ему пинок, он прокусил мне ладонь. И, видимо, нам обоим нужен был кто-то, кого можно было так откровенно не любить. Закрывая глаза от ласковых почёсываний за косматым ухом и нежных прикосновений мягкого языка к забинтованным ладоням.
Пытаясь хоть так заполнить ледяную пустоту в груди.
Ещё одна затяжка. Медленно выдохнув носом дым, я затушила сигарету в пустой жестяной банке из-под пива, стоящей на краю перил. Семь дней бессмысленного ожидания. Потерев шрам над ключицей, я нахмурилась, закусив губу. Пожалуй, это слишком мало, чтобы забыть. И слишком много, чтобы продолжать ждать дальше. Ждать, когда раздастся стук в дверь и на пороге появится мой соулмейт. Ждать и разочаровываться раз за разом.
- Да пошёл он, - криво усмехнувшись, я засунула руки в карманы пальто, сбежав вниз по ступенькам и бодро зашагав в сторону дороги. Не глядя по сторонам, пиная попадавшийся под ноги мусор.
Препятствие на пути к выходу из тупика стало полной неожиданностью. С размаху врезавшись в кого-то, я нелепо взмахнула руками, пытаясь сохранить равновесие. И чуть не грохнулась на землю, если бы не уверенные руки, успевшие ухватить меня за талию. Прижимающие к горячему, чужому телу так крепко, что становилось трудно дышать.
- Простите… - глубоко вздохнув, я попыталсь осторожно высвободиться из ненужных, неуместных объятий. Недовольно поджав губы, когда меня стиснули крепче, не давая пошевелиться. – Эм… Отпустите меня. Пожалуйста.
Просьбу самым наглым образом проигнорировали. Но возмущение тут же утихло, сменившись крупной, предательской дрожью, когда неизвестный спаситель опустил голову ниже, согревая кончик моего уха своим горячим дыханием:
- Таким хорошим девочкам негоже в одиночку ходить. Особенно в этом районе. Особенно таким, как ты…
Знакомые хриплые нотки проникали в самую душу. Заставляя сердце биться быстрее. Сращивая разодранную в клочья связь, вибрирующую где-то глубоко внутри. Сшивая по живому бедную, израненную душу. Задохнувшись от всколыхнувшейся бури эмоций, разрывавшую изнутри, я упёрлась руками в широкую грудь, резко вскинув голову вверх. Недоверчиво глядя в такие знакомые, такие разноцветные глаза.
Такие же, как у меня.
Взгляд. Жадный, властный, упоительно нежный. Ухмылка, самодовольная и дразняще порочная. Невыносимая, невозможная. Заставляющая улыбнуться в ответ. Ощущая кожей, как рушатся с такой тщательностью выстроенные мною стены и щиты. Как обнажаются мысли, душа, сердце. Сдаваясь без боя яростному напору чужих эмоций и чувств, раздувая потухший огонь в душе.
Огонь, грозивший спалить всё к Дьяволу. Без остатка. Без сожаления.