Я поднялась и побежала вслед за струсившим оборотнем. Как и предсказывала, идиот замешкался около трех закрытых замков. Я в это время прыгнула на него и схватилась за его голову, одновременно пальцами надавливая на глаза, но не рассчитала того, что запястье вывихнуто. А вот Юрик это запомнил. Зарычав, он сжал больную руку. На мгновение боль поглотила все вокруг, но я вытерпела и ударила волколака в подколенные чашечки, отчего тот рухнул.
На этот раз мне повезло — мы упали там же, где меня повалил Серега, и кинжал, смазанный ядом, валялся на расстоянии вытянутой руки. Но достать его было нелегко, так как Юрик спиной упал на меня. Я вытянула руку и пальцами с трудом достала кинжал. Пока Юрик копошился и пытался подняться (я ногами обхватила его за талию и не давала этого сделать), с силой всадила кинжал ему в плечо. Оборотень вскрикнул. Ну вот, теперь он не проживет долго — правда, у него будет выбор — быстрая смерть или медленная.
Кряхтя и проклиная подлое начальство, назначившее на меня этот приговор, и свою работу в целом, я вылезла из-под волколака и, сидя на коленях, провела кинжалом по вспотевшей груди Юрика. Он знал, что это были последние минуты в его жизни, и поэтому не пытался освободиться.
— Ну, — промурлыкала я. — Кто же этот заказчик? Кому вы должны были послать запись? Скажи, и я убью тебя быстро.
Юрик только молча смотрел, и его взгляд выражал ненависть. Ну, раз есть желание умереть мучительно, не мои проблемы.
Тяжело ли мне убивать? Не особо. Я видела допрос той несчастной, выжившей по прихоти русалок, и что осталось от двух других девушек, которым повезло меньше.
И Юрик, и два его пустоголовых прихвостня заслужили смерть.
Я пожала плечами и поднялась на ноги, направившись посмотреть, как там Миша. Он стоял над бездыханным бритоголовым парнем и задумчиво рассматривал. Его хладнокровие поражало — я-то занимаюсь этим уже почти восемь лет, а Миша только месяц назад начал работать.
— Где-то я его морду видел… — протянул он.
— На фотографии, присланной вместе с приговором? — подсказала я. Бритоголовый был двоюродным братом Юрика, поэтому и на него нам дали информацию.
Миша закатил глаза:
— Нет, Соня. Еще раньше.
Я глубоко вздохнула и прислонилась к стене, закрыв глаза. Все, теперь этот день можно считать почти завершенным… Ничего я не хотела сейчас больше, чем спать. Но оставалась еще одна проблема. Приоткрыв один глаз, я напомнила Мише:
— Чистильщикам позвони.
— Ох, точно, — спохватился парень и достал телефон.
Чистильщики — это новое отделение в морге, пару десятилетий назад созданное для зачистки мест, где поработали агроторы. Они убирают за нами, как бы нелепо это ни звучало.
Из коридора донеслись стоны — волколак умирал… Как я уже говорила, бедный Юрик.
Через час приехали чистильщики, и я смогла, наконец, свалить из этого убогого места. Миша пошел следом.
— Кстати, Сонь, а почему ты никогда не пользуешься магией? — с любопытством поинтересовался парень, когда мы вышли из подъезда. Я направилась к рабочему черному автомобилю, Миша следом. — Твои способности к пирокинезу, если верить личному делу, впечатляют, но я ни разу не видел их в действии. Разве что, когда ты поджигаешь взглядом сигареты.
— Принцип, наверное, — пожала плечами я. Автомобиль весело пискнул, когда я выключила сигнализацию. — К тому же, если бы возникла реальная угроза нашим жизням, я бы подожгла их. А так у меня все было под контролем.
К тому же, пирокинез — редкая способность, и такой власти над огнем, как я, еще никто не добился, так что если общественность узнает, что агротора колдунья, умеющая управлять огнем, могут меня вычислить. Так что я стараюсь как можно реже прибегать к помощи своего дара.
Миша весело фыркнул:
— Это ты называешь под контролем? Три ха-ха.
Подумав, я остановилась и протянула парню ключи:
— Сегодня поведешь ты.
— Это еще почему? — подозрительно спросил Миша. Он перевел взгляд на мою правую руку, которую я потирала левой, и нахмурился: — Что случилось?
— Да, так, неважно, — отмахнулась я. — Небольшой вывих.
— Поехали ко мне, — предложил Миша. — Я забинтую нормально.
В его глазах я видела искреннюю заботу. Это было приятно, безусловно. Но его дружеское беспокойство могло стать романтичным, а я этого не хотела.
— Спасибо, сама могу справиться, — неохотно отмахнулась я и села на пассажирское сиденье.