Слова Матвея удивили меня так, как ничто не удивляло черт знает сколько. Даже Галина так не шокировала своими последними выходками.
Вампир терпеливо ждал, пока я нарушу тишину. Но делать это сейчас не было никакого желания. За окном, перед которым я стояла, располагалась аллея… Как её можно назвать? Прибольничная? Там гуляли люди, некоторые в халатах, явно больные, и их посетители. Пожилой мужчина сидел на скамейке и читал книгу сидящему рядом мальчику. Двое детей пяти лет или около того носились по тротуару, за ними неспешно направлялись две молодые дамы. В тени деревьев обнималась парочка влюбленных подростков. Счастливые… Могут выбрать свою судьбу. А я вот не могу.
И вообще, после того, что мне рассказала Галина… Я же полудемон. Мне ни в коем случае нельзя рожать, а значит, даже в теории я не могу быть идеальной женой. Но если я стану вампиром…
Пальцы, поглаживающие край подоконника, остановились. Вместе с ними на миг замерло сердце от внезапной догадки.
У Антона с Галиной был договор. Он мог калечить и избивать меня, но жизнь забрать был не вправе. Так же были ограничения — вето на изнасилование и случайное обращение в оборотня. Именно по последней причине Волков откинул обагренный кровью оборотня кинжал в сторону, выбирая орудия пыток. Несколько раз его волкам подворачивался случай укусить меня, но они не делали этого. Антон сам признавал, что меня можно обратить в волка. Должно быть, волчья, грубо говоря, инфекция вытесняет демонические гены в крови.
Но если на меня так действует волчий укус, то и обращение в вампира тоже должно подействовать. Если я стану вампиром, то невидимая угроза стать матерью демона мне не грозит.
Да, признаюсь. Я боюсь, что таинственный полудемон придет за мной. По словам Галины, он ждет такую, как я, не первое тысячелетие. Должно быть, за все эти века он подкопил демонической мощи и порядком истратил терпение. Вероятно, ему не понравится, что я немного изменила его планы.
Значит, то, что Матвей предложил мне стать его женой и впоследствии — вампиром, чистая удача.
Прикусив губу, я вышла из задумчивости и повернулась к Матвею:
— Ты ведь захочешь, чтобы я стала вампиром?
Лицо Матвея не было бесстрастным, он волновался, но старался не показывать этого.
— Если мы поженимся и будем выглядеть по-настоящему счастливыми, то можно попробовать продлить срок твоего обращения на некоторое время. Я не стану тебя подталкивать к этому шагу намеренно, — осторожно произнес вампир. Естественно, он понимал, что сейчас мы ступили на зыбучие пески, и любое неверное слово могло отдалить меня от согласия. Умный парень.
— Это будет фиктивный брак, — предупредила я.
Матвей молчал, придерживая свои мысли при себе.
— Поэтому ты заплатил за мое лечение? — я вспомнила про этот вопрос, интересовавший меня еще утром.
Вишневецкий пожал плечами:
— У моей невесты должно быть все самое лучшее.
Звучит романтично, но на самом деле раздражает. Как будто невеста — это его собственность.
— И, Соня, не могла бы ты молчать о нашей помолвке до некоторого времени? — попросил Матвей. — У меня есть некоторые варианты, как представить обществу эту новость.
Он получил согласный кивок в ответ и облегченно выдохнул.
Я устало махнула рукой:
— А теперь оставь меня с этой новостью наедине.
Матвей, ничуть не оскорбившись, подошел к двери и уже взялся за ручку, когда повернул голову и спросил:
— А можно я завтра встречу тебя с больницы?
Я широко улыбнулась и любезно произнесла:
— Нельзя.
Вишневецкий усмехнулся и вышел из палаты.
М-да, дивные совместные вечера нас ожидают.
Из больницы меня встречала семья — мама, папа, Эльвира, Маша и даже Агния. Это было непривычно — я попадала в больницу благодаря своей работе периодично, но всегда возвращалась домой сама, без чьей-либо помощи. К счастью, Агния приехала на своей машине, а папа на своей, поэтому мы все поместились. Приятно было видеть, что папа удивлен моей квартирой — она располагалась в одном из самых перспективных районов Москвы.
— Не думал, что агроторы столько зарабатывают, — заметил отец, разглядывая недавно купленную мебель, которую я выбирала очень тщательно.
— Может, мне тоже пойти в агроторы? — шутливо спросила Маша.
Я тогда улыбнулась.
Через час они уехали. Родители и младшие сестры возвращались в свой сибирский городок, Агния улетала в Питер.
Я осталась одна. Приятно было оказаться живой и почти здоровой в своей квартире. Совершая банальные действия, такие, как готовка кофе, я почти забыла о том, что произошло в последние дни. Я вновь была непобедимой агроторой, главная проблема которой — не влюбиться в Мишу.