Том проснулся с первыми лучами солнца, робко проскользнувшими в спальню сквозь не слишком плотные шторы. Несмотря на ранний час, спать ему больше не хотелось и он решил сделать что-нибудь полезное.
Эндрю ещё спал и Том, стараясь двигаться как можно тише, чтобы его не разбудить, вывел Барри на прогулку.
Поскольку растолкать спящего пса не представлялось хоть сколько-нибудь выполнимой задачей, Том просто вынес довольно увесистую тушку на руках и отнес всё ещё похрапывающего Барри в парк.
В конечном итоге Баратеону пришлось проснуться и он несказанно удивился, обнаружив себя лежащим на мокрой траве, а не на любимом диване. Он сразу понял, кто был виновником всех его несчастий, но спорить с Томом не стал и нехотя исполнил свои утреннее обязанности, чтобы поскорее вернуться домой.
А дома Эндрю уже во всю готовил завтрак, приплясывая под песенку “Staying Alive”*. Настроение у него было явно прекрасное.
- Том! - воскликнул Эндрю при виде вернувшегося с прогулки друга. - Как тебе удалось растолкать нашего увальня в такую рань? Он же никогда раньше девяти не просыпается.
Том пожал плечами.
- Никак, я просто отнёс его в парк и ему ничего не оставалось, как смириться со своей нелегкой судьбой.
- Как это отнёс? - переспросил Эндрю удивлённо. - Он же весит тонны три, не меньше. Я недавно брал его на руки и у меня чуть пупок не развязался.
Том снова пожал плечами.
- Не знаю, я об этом как-то не задумывался.
Эндрю покачал головой.
- Я в шоке. На тяжелоатлета ты не слишком похож, уж прости, потому мне совершенно не ясно, как ты это сделал…
Том ничего не ответил и ушёл в ванную принять утренний душ. Когда он вернулся, завтрак был на столе, а Эндрю варил кофе. Запах стоял изумительный и Том невольно сделал глубокий вдох, зажмурив глаза от наслаждения.
- Ммм… Это магия, Эндрю, ты в курсе, что ты - волшебник?
Эндрю рассмеялся, довольный собой, и они уселись завтракать.
Сегодня Тому предстоял ответственный день - пробы на роль Ромео, и Эндрю, конечно же, собирался пойти с ним.
- Том, ты же выучил текст? - спросил Эндрю, намазывая тост маслом. - Я спрашиваю, потому что не видел, чтобы ты повторял слова.
- Да мне это и не нужно, - просто ответил Том. - Я всё запоминаю с первого раза. У меня идеальная память, ты не забыл?
- О, да, память у тебя и правда идеальная, - рассмеялся Эндрю и Том рассмеялся следом за ним.
Том очень надеялся, что на пробах он встретит Наташу, но не стал делиться этими мыслями с Эндрю. В конце концов, у всех есть свои секреты.
***
- Бартон, я не помню из роли ни единого слова!
Наташа со злостью швырнула планшет, в котором был открыт текст бессмертной пьесы Шекспира, на диван и плюхнулась рядом.
- Перестань, - ответил Клинт, отхлёбывая кофе. - А передатчик тебе на что? Я тебе всё, что надо, прочитаю, тебе останется только повторить.
- Читай только внятно, а то ты вечно бубнишь что-то себе под нос.
Бартон покосился на неё.
- Спокойно, продекламирую в лучшем виде!
Наташа очень переживала, предчувствуя полный провал, и почти не спала всю ночь накануне смотра на роль Джульетты. Она крутилась и ворочалась, и в голову ей то и дело лезли мысли о Локи и о том, как странно он смотрел на неё. Этот взгляд в сочетании с какой-то то совсем детской, мальчишеской улыбкой не укладывались у неё в голове. Она всё время ждала подвоха, но он пока что не давал повода усомниться в его искренности.
Агенты, поставленные следить за домом, где обитал этот Эндрю, приютивший Локи, донесли, что Локи выводил на прогулку крупного английского бульдога. Вернее, они сказали, выносил. Да, именно выносил на руках. Собака, должно быть, была довольно тяжёлая, но Наташа знала, что Локи очень сильный, как и все эти чёртовы боги, и толстый пёс не был для него проблемной ношей.
Она взяла планшет, снова пробежала глазами текст роли и со вздохом поднялась с дивана. Пора было собираться и ехать. Как бы ей этого ни не хотелось, но девается было некуда. К её огромному сожалению, Бартон на роль Джульетты совершенно не годился.
***
Пробы актеров для “Ромео и Джульетты” проходили в небольшом театре на окраине Лондонского Сити. Наташа и Клинт прибыли туда немного заранее, чтобы как следует осмотреться. У всех выходов из здания театра дежурили агенты и Бартон лично убедился, что все были на местах.