В скором времени ещё несколько железнорождённых, включая Мардена, подошли к Теону и Рамману, чтобы полюбоваться зрелищем. Два дельфина прыгали в воде, явно играя друг с другом и обрызгивая водой. Время от времени они издавали крики, толкались и барахтались, заставляя суровых моряков смеяться и радоваться, как дети. Вот они двое ушли под воду, задрав хвосты; один явно прижимался к другому. Моряки было подумали, что это всё, но спустя некоторое время дельфины выпрыгнули снова, радостные и весёлые, и продолжили резвиться.
— Кажется, тут ожидаются дельфинята! — засмеялся Марден. — Нечасто можно увидеть такое. Утонувший Бог нам явно благоволит, раз посылает такое знамение! Парни, киньте-ка им рыбы повкуснее. Они заслужили.
«Никогда не говори никогда», — вспомнил Теон слова ведьмы. Возможно, теперь и добрые силы моря ему на что-то намекают? Да полно, Теончик, ты становишься уж слишком мнительным, подумал он. Это всего лишь пара дельфинов. И всё же приятное зрелище.
Забхад был большим городом, сравнимым с той же Белой Гаванью. Однако уже издали путники увидели главную достопримечательность этого города — Дворец Шань, сверкавший белизной слоновой кости и возвышавшийся на холме в дальнем конце города. Теон и его попутчики не смогли сдержать восхищённых вздохов, увидев это чудо архитектуры.
— Говорить буду я, — сказал Барториус, когда они сошли на берег и зашли в местную таверну. — Я хорошо знаю шаня. Он считает себя большим скрягой, но на самом деле совершенно не умеет считать деньги. Выбить из него куш побольше — это как раз плюнуть.
— Откуда же у него такие богатства? — удивился Теон. — У нас обычно нерачительные правители проматывают казну и приводят государство в упадок. Король Роберт не даст соврать. Этот вечно пьяный боров втянул Семь Королевств в невиданную разруху…
— Торговля не даёт этому месту зачахнуть, — пожал плечами Барториус. — Не хотите ли понюхать итийских благовоний? Любезный, будь добр, дай нам две палочки, и закури их как полагается, — обратился он к прислуге, молодому пареньку со смуглой кожей и узким разрезом глаз, как и у большинства жителей острова. — Шань дерёт немилосердные налоги с купцов, но те его терпят, потому что он защищает их от пиратов. Видели в порту лёгкие судёнышки? Это джонки, и нет в Нефритовом море кораблей лучше и быстроходнее них. У Вас отличные корабли, милорд, но я всё равно не поставил бы на Вас, случись Вам столкнуться с ними.
Служитель принёс слегка дымящиеся палочки, от которых тут же пошёл невероятно сладкий и терпкий аромат. Теон, не особо в этом разбиравшийся, с удовольствием потянул воздух; то же самое стали делать и его матросы. А печёная утка, которую принесли, оказалась невероятно нежной и не особо жирной.
— Умеют готовить, — поцокал языком Рамман. — Хотя итийцы всё же эту утку делают лучше. Собственно, во многом здешняя культура у итийцев и позаимствована. Знаете ли вы, как был заселён этот остров?
— Мне плевать, — хмыкнул Марден, отрывая здоровенный кусок от утки. — С меня достаточно и того, что здесь можно вкусно пожрать, а пахнет эта дрянь так, что закачаешься. Но я всё же не откажусь послушать, надеюсь, это весёлая история, где будет много баб.
— Марден, — укоризненно рассмеялся Теон.
— С женщинами — это уже легенда, — невозмутимо сказал Рамман. — Во времена Индиговых императоров несколько кораблей итийцев приплыли сюда и увидели местных людей — темнокожих, высоких и красивых. И столь понравились их женщины итийцам, что они убили мужчин, а сами взяли себе жён, а адмирал, которого звали Шань-Ди, взял себе в жёны сразу пять красивейших девушек, поклявшись, что его потомство будет совершенным. И у них родилось шесть сыновей и шесть дочерей; самый красивый из сыновей женился на красивейшей из своих же сестёр по воле дряхлевшего, но всё ещё могущественного отца. И тогда у них родился сын — хрупкий, но красивый юноша. В его часть выстроили вон тот дворец из слоновой кости — Шань-Ди сказал, что красивому правителю нужен красивый дворец. Наследник взял имя Шань, в честь деда, и стал править, когда настал его срок. Так и началась династия шаней. Они все весьма красивы, но болезненны.
— Ну, неплохо, — сказал Барториус. — А это правда?
— Кто знает? — пожал плечами Рамман. — Столько веков прошло.
— Однако же шань и впрямь весьма болезненный человек, — сказал Барториус. — И у него нет наследников. Он очень тревожится, что его род угаснет, и ищет способы решить проблему. Поэтому он и покупает всякие диковины. Думает, что это ему поможет, напитает его семя силой.
— По мне так обычное вырождение, как у Таргариенов, — пожал плечами Теон. — Но раз правитель хочет думать, что голова виверны ему поможет — пусть будет так.