«Меня зовут Эрик»
«М-меня зовут Нейт…»
Она начинает дружить с Эриком, а тот знакомит его с Демьяном — весьма вспыльчивым, но всё-таки очень хорошим парнем. Они вместе ходят на занятия, попадают в передряги и выходят сухими из воды. Эрик дружелюбно решает помочь подруге побороть её страх старшеклассников. И в попытках защитить её он получает увечья. Она хочет помочь ему перевязать раны, но он только отмахивается и искажённо улыбается, потому что Академия медленно стала забирать его эмоции.
Она пробивается в ряды лучших курсантов. И она же понимает, что Эрик начинает меняться. Она видит в нём боль, нерешимость, отстранённость — то, что искореняет Академия. Она выпытывает у него информацию, и вскоре получает ответ, что он хочет помочь одному мальчику, выжившему в деревне, на которую напал клан Тэнэбрэ. «Соврал», — мысль отравляет и разрывает холодную душу на куски, однако Нейт не показывает виду. «Он соврал. Он соврал мне!»
Она притворяется слепой дурой. Подыгрывает Эрику и, рискуя собственной честью, заставляет Танцующую Гиену принять мальчика. Эрик называет его Аластором — богом мести. Он начинает заботиться о нём, делить с ним свою еду, а она внимательно следит за ними и не понимает — почему Эрик соврал ей? Неужели ему так дорог этот ребёнок? Жизнь Эрика превратилась в ад из-за Аластора, однако тот не жалуется, а лишь улыбается…
Искренне…
Она задумывается о своих чувствах. Что это за трепет в груди, почему сводит живот? А что к ней чувствует Эрик? Сейчас уроки, которые раньше казались важнее всего, отошли на последний план. Эрик… Эрик…
Она выпускница Академии. На церемонии она знакомится с Людмилой Лавровой — влиятельной женщиной, умеющей манипулировать даже Эклипсами. Они заключают договор, при котором девушка, став императрицей, начнёт спонсировать проект «Вирус Рейчер». С помощью проекта зараза распространится по всему миру, и люди начнут сходить с ума, кроме Империи. Ослабшие страны станут уязвимы, начнутся междоусобицы, а Империя и клан Тэнэбрэ начнут потихоньку разорять государства. Однако отец Нейт выражает ярый протест против такого бесчестного метода из-за своего личного конфликта с Сергеем Куликовым.
Она объединяется с Людмилой Лавровой.
Пользуясь восстанием в Ветустусе, Людмила Лаврова предлагает сделать ещё одно нападение со своими людьми, дабы больше людей императора пошли оборонять город. Нейт с трудом принимает решение об убийстве отца, и всё равно Эрик возвращается раньше времени. Вместе они идут истреблять патрициев, что покусились на её власть.
Мысль об убийстве отца выжигает её изнутри. Нейт впервые за долгое время чувствует дрожь. Чувствует уязвимость и бессилие.
Репутация Эрика подорвана благодаря Людмиле. Ведьма продумала всё до мелочей, чтобы проверить способности наследника. «Я не сомневаюсь в его силе, но я желаю, чтобы рядом с моей императрицей стоял хитроумный и дальновидный император», — звучит её надменный голос, когда Нейт допрашивает её.
Она учится быть императрицей и одновременно вместе с Людмилой готовит убийство. Она крадёт личную печать отца, которая позволяет беспрекословно проходить в любые охраняемые двери. Людмила высказывает ей предположение насчёт Эрика и его связанностью с Анджелой, которая промыла ему мозги. Масла в огонь подливает рабыня, что постоянно крутится около Эрика и Аластора. Нейт яростно сжимает руки в кулаки от разрывающего её гнева, но она не может выплеснуть его наружу — она на виду у всех, даже когда она считает, что полностью одна в покоях.
Это отравляет её.
«Эрик… что ты натворил?
Почему, Эрик?
Подумай хоть обо мне.
Я люблю тебя.
Я не хочу, чтобы ты навредил самому себе!»
Нейт, скрипя сердцем, соглашается на проверку. Долго выбирает, как правильней будет преподнести ему правду. Она вспоминает о Фениксах, среди которых он жил раньше, поэтому она заставляет приготовить им угощения по рецепту Империи Фениксов. Она учитывает всё — каждую мелочь. А затем, когда они усаживаются, как влюблённая парочка, она холодно и чётко говорит всё, что раньше разрывало её.
Кто такой Аластор? Кто его родители? Он знает! Он должен знать! Собственный голос кажется чужим… Почему она не может выдавить из себя хоть одну эмоцию?