- Не ожидал тебя увидеть здесь, - прерывает ее Лаксас.
Лаэ усмехается.
- Ты думал, жители Катарменоса простят меня? После всех моих рассказов об их отношении к Магии? Ты идеализируешь! – хрипло рассмеялась Лаэ, запрокинув голову. – Им моя казнь на месте казалась самым логичным поступком! Но вместо этого меня, еле живую, засунули в тюрьму. Ту самую, помнишь, я тебе рассказывала. А все из-за того, что Декстер до дрожи меня хотел. Он убедил отца подождать, дал обещание, что вразумит непутевую невестку. А вместо этого получил магический удар, когда задел Печать. Готова поспорить, после этого точно готовился мой приказ о казни, раз к узнице-Магичке пустили семью, да еще и накормили. Наш город с блеском оправдывает свое название, Окаянный. У всех в Фиоре названия цветочные, а наш отличился. А знаешь, какое название было раньше, до всех этих перипетий? Лобелия, что значит «злоба, недоброжелательность». Похоже на наших жителей, не правда ли?
Лаксас молчал, скрестив руки на груди, и взглянул на вскочившую со своего места девушку. Серьезной ошибкой было оставлять ее в городе, но… Согласилась ли она на то, чтобы уйти и бросить семью? Юмелия же продолжала говорить, жестикулируя.
- Я не спрашиваю тебя о том, почему ты не взял меня с собой. Ты мне ничего не сказал! Ты молча сбежал, надеясь, что главный катализатор будет устранен, и жители успокоятся! Почему? Почему ты так поступил? Почему ничего не сказал? Можно же было придумать план, при котором можно было обезопасить мою семью и уйти из города. Да их бы даже не тронули из-за отца, который руководит копями! Все бы сложилось по-другому. Но что же, я понимаю, ты спешил на помощь родной Гильдии. Это даже логично. Там остались твои друзья, возможно, даже возлюбленная. Что им может противопоставить девушка, с которой ты только познакомился и которая просто симпатичная? Конечно, ничего.
- Я лишь рассчитывал на то, что тебя не тронут без меня. Я бы вернулся в Катарменос, - ответил Лаксас, глядя Лаэ прямо в глаза. – Если бы я мог, сразу после острова вернулся бы туда. Один или нет, и забрал тебя, хоть вместе со всей семьей, в Магнолию.
- И нашел бы мою голову на шесте на окраине, - горько усмехнулась Юмелия, смаргивая слезы.
We can’t count our old brothers
We know tomorrow brings consequence
Лаэ сильнее прижала наушники к ушам, не обращая внимания на катящиеся по щекам слезы.
But didn’t we tell ourselves to deny it
Their lies dominate our i
While the sounds of laughter shake our dying earth
- Я сбежала из тюрьмы, - продолжила говорить после недолгого молчания Лаэ. – Питалась подножным кормом, постоянно шла или бежала вперед, опасаясь преследования. Продиралась сквозь малоизвестные заросшие тропки, где пастух стада не гонял, спала по два-три часа в день. В один из вечеров меня гроза застала в лесу, и пришлось искать убежище. Кажется, в этот же день вы исчезли… В лесу я наткнулась на избушку, где жили Визалдас и Крид, которые меня нашли и подлечили.
- Поэтому ты бросилась под мою атаку? Чтобы отдать долг одному из них? – уточнил Дреяр, откидываясь на спинку лавки. Уголки губ девушки дрогнули.
- Чтобы защитить тех, кто мне дорог, - тихо проговорила она.
- Тех, кого любишь? – усмехнулся Лаксас. Глупо было рассчитывать на то, что Юмелия все эти семь лет оставалась одна и ждала его. Наверняка, кто-то из этой группы и стал ее «спутником».
- Люблю, - кивнула Лаэ и смело посмотрела Дреяру в глаза. – Они мне все как братья, если ты подумал, что с Кридом я сплю.
- Предполагал, - нахмурился Лаксас. – И что, я не прав? – он кровожадно оскалился.
Лаэ снова засмеялась.
- Нет, ни с кем из них романтических отношений у меня нет, как бы странно это ни звучало. Во-первых, мы вместе работаем, во-вторых, мы друг для друга как семья.
- Странное сочетание.
- Да как угодно, - отмахнулась Лаэ.