Впрочем, восемнадцатого ноября как раз подходил «день проверки Родительского Комитета», так что Алиса имела возможность увидеть сына и дочь хотя бы мельком. А восемнадцатого декабря Родительский Комитет должен был сопроводить детей на каникулы точно так же, как и в сентябре, проехавшись в поезде, только уже от Хогсмида до Лондона.
Образование Родительского Комитета не прошло бесследно и на ниве политических веяний Магической Британии. В Попечительском Совете присутствовали в основном маги Старых Родов, в силу того, что они были не только «чистокровными», но и достаточно состоятельными, чтобы позволить себе немалые взносы на благо школы. Как выяснилось, родители студентов, вкладывая деньги в гоблинский банк, оплачивали только пансион, то есть в основном питание студентов в течение почти десяти месяцев, а вот само образование считалось «бесплатным». То есть зарплату преподавателям, целителю, леснику, библиотекарю, директору, ремонт зданий, закупку ингредиентов, мётел и каких-то учебных пособий оплачивал Попечительский Совет. Кроме этого он же организовывал ежегодные Ученические Фонды для неимущих. Кое-что школа зарабатывала и сама на продаже ингредиентов из теплиц, но в сравнении с затратами на всё остальное для полноценного функционирования подобного заведения, это была капля в море. И, тем не менее, те самые «либерал-демократы» умудрялись акцентировать внимание не на том, сколько вкладывают в Хогвартс собственных денег эти самые Старые Рода, но подчёркивать происхождение каждого члена Совета по отдельности и их заинтересованность в продвижениях идей чистокровности и всего такого прочего. Не в последнюю очередь играло и распределение членов Совета по принадлежности к домам-факультетам, которые они закончили: ведь половина из них училась на Слизерине, а вот с Гриффиндора была и вовсе только Августа Лонгботтом. Вальбурга по секрету сказала Алисе, что Лонгботтомы, хотя и старый чистокровный род, но Августу пропихнули в Совет под давлением тех самых слухов и сплетен: их семья не могла оплатить даже пятую часть обычного ежегодного взноса, что, естественно, сказалось на некоторых аспектах финансирования. А при ремонте слизеринского крыла пришлось «добавлять» Малфоям, Лестрейнджам и Блэкам, чтобы втиснуться в смету. Впрочем, и это кое-кто умудрился «вывернуть» как «особую протекцию собственным детям». Мол, ради полукровок и магглорождённых Совет бы палец о палец не ударил, а тут налетели, всё починили за несколько недель. При этом постоянно настаивая, чтобы Совет был равный по части представителей от выпускников каждого факультета, что в конечном итоге могло привести к серьёзному упадку финансирования, но те, кто бьют себя в грудь и рассуждают о «равенстве», таких «мелочей», как «а на что потом содержать Хогвартс?!», предпочитали не замечать.
В общем вот такие вот слухи и сплетни намекали на пока ещё незримый раскол в магическом обществе и искусственно подогревались разными «деятелями». Но так вовремя созданный Родительский Комитет, в который вошли представительницы всех слоёв магического сообщества, был неплохим «ответным ходом» политическим оппонентам, и, насколько знала Алиса, Абраксас Малфой неплохо разыграл этот козырь в своей пока ещё неофициальной предвыборной кампании.
По правде говоря, Алиса ещё в прошлой жизни наелась всех этих политических «боданий» и подковёрных интриг, когда «гроссмейстеры» вроде Завулона и Гессера играют в мессий, а страдают в основном обычные рядовые Иные, такие как она или Игорь Теплов. Возможно, Алиса бы и вникать не стала, кто там и что делит, тем более, что обоим местным политиканам на первый взгляд было далеко как до Главы Ночного, так и до Главы Дневного Дозоров, обладающих куда большими властью и личным могуществом, если бы не одно «но». Эти игрища были напрямую связаны с её детьми. По сути, на довольно разобщённых волшебников в местной реальности можно было влиять всего несколькими «рычагами», главным из которых являлись дети, учащиеся в Хогвартсе.
За время обучения можно было вложить в головы юных волшебников не только магические знания, но и всякого рода идеи и концепции.