Когда песня отгремела, и сцена как по команде очистилась, противоборствующие войска организованно отошли за кулисы. Чукки выразительно прокашлялся в микрофон, и сцена погрузилась во тьму. Следом за тьмой пришла и тишина, так как разошедшаяся не на шутку публика тоже понемногу прекратила боевые действия в ожидании новых впечатлений.
Наконец, темноту в очередной раз прорезал луч прожектора и выхватил ободранные стены, появившейся прямо на сцене пустой и заброшенной комнаты с тусклыми невнятными картинками, развешанными на них. Потом в комнату вошел украдкой Витал, впервые за все время концерта, наряженный в свой рабочий серый балахон, и повернувшись к залу попросил, чтобы его оставили наедине с картинами. Старые фанаты одобрительно загудели, они знали, что последует за этим. Новые недоуменно вертели головами.
Хэнгмен сверкнул глазами сквозь прорези маски, отвернулся, поудобнее перехватил правой рукою свою страшную гитару, а левою полез под одежду…
Даун и Ли по сложившейся традиции негромко похохатывали в темноте, а Витал принялся мастурбировать и играть на басу одновременно под нарастающие ритмичные аплодисменты.
Когда же экстаз достиг апогея, он крикнул:
— The end! — и тогда, утирающий выступившие от смеха слезы Чукки выдал на своей ГГД такое соло, которое не выдавал с 86-го года.
Старый одноглазый рокер отер пот со лба и со словами:
— Я ж говорил… — пихнул в бок своего молодого товарища. От толчка тот мешком свалился на землю, ибо давно уже лишился сознания, и стоял на ногах лищь благодаря тесноте.
А над концертной площадкой уже вовсю шумели винты вертолета. Оттуда прямо на комнату с картинами вывалился коренастый швед. Он сцепился с Хэнгменом в напряженной схватке, и они долго стояли и раскачивались из стороны в сторону. Зависший же вертолет был немедленно атакован стаей дрессированных Числомахов, а над площадью уже вовсю неслись звуки заводного рок-н-ролла про «Карлссона, который еще живет».
Но тому оставалось уже совсем немного, потому что по замыслу композиции, должен был победить Хэнгмен, что вскоре и произошло. Повергнув шведа на колени, Витал Блумен занес над ним свой топор и отделил от тела пластмассовую голову сурового викинга, потом вырвал из тела пропеллер и кровожадно поднял его над головой. Чукки прошипел ему:
— Голову подними, а не пропеллер! — но Виталу было наплевать.
Старый рокер тихонько утирал текущие из единственного глаза слезы и бормотал беззубым ртом:
— Саrlsson will be live…Саrlsson will be live…
На сцену массово полезли некрофилы и прочие извращенцы из арт-студии «Голубая птица» и принялись дружно глумиться над поверженным Карлссоном, зрителями, полицией и друг над другом, показывая заинтересованному залу свое искусство. Воспользовавшись возникшей паузой, корпсы отправились перекурить за танк. Тем более, что для усиления эффекта на сцену были отправлены волочащие упирающуюся Линду Непредасты с закипающими электрочайниками под руководством некурящего Блумена, что давало возможность из опыта предыдущих выступлений, сэкономить от четырех до пяти, так необходимых для перекура минут.
Они пролетели незаметно, и вскоре Джокер, соблюдая традицию, произнес:
— Время разбрасывать бычки и время их собирать…
Группа вернулась на сцену.
…Последнюю вещь, неувядаемый «Хэнгмен-блюз» пели все вместе, хоро. Все, кроме Ли, который негромко ругаясь, все никак не мог разжечь бикфордов шнур. Потом все-таки получилось… И песня еще вовсю звучала, а черный Шестой Грузовик уже увозил Stiffen Corpses с места выступления. И смолкла песня только тогда, когда неплохая, средних размеров имитация ядерного взрыва не разметала на сувениры сцену и декорации на радость разгоряченным фанатам, каждый из которых назавтра мог с гордостью сказать: «Я это видел!»
Часть 2: ПРИКЛЮЧЕНИЯ В ЖЕЛТОЙ ДЕРЕВНЕ
Глава 1 ГОСТЬ ИЗ ИНОГО МИРА