— Она не может быть бесконечной, — рассуждала Кира.
— Но может быть зацикленной, — давал свой ответ Бернард, рассматривая однообразные пейзажи.
Постепенно становилось скучно, разговоры быстро развивались, но затухали ровно так же стремительно. Время тянулось как застывающая чёрная смола. Но Кира была счастлива. Впервые за долгое время рядом с ней был кто-то живой. Кто-то, кто имел свой ход мысли, мог не по шаблону размышлять, не пытаясь скрасить серость и однообразность происходящего.
Тот, кто не пытался этот маленький ад подавать в обёртке рая.
Тот, кому можно было дать прозвище «детектив».
Тот, кто начинал вызывать симпатию. Как мужчина.
========== Двенадцать. Оливия ==========
Оливия покинула номер всего на час, но мир как будто сконцентрировался на всё это время на ней. Прохожие на девушку засматривались, некоторые даже не скупились на комплименты. Она не испытывала от этого никакого дискомфорта, нет. Наоборот. Оливия была счастлива, ведь наконец её заметили и могли оценить по достоинству. Все слова Бернарда о том, что это всё — неправильная реальность, казались глупостью.
Вернувшись обратно в гостиницу, девушка там мистера Томпсона не застала. Однако время летело быстро, и довольно скоро Бернард уже стоял на пороге. Оливия сияла из-за своей улыбки, ведь в руках мужчины был пышный букет её любимых гербер. Оливия приняла букет, имея возможность в знак благодарности предоставить мужчине лишь себя-любимую.
Впрочем, позволяла заниматься с собой сексом девушка Бернарду и без всяких подачек в виде цветов, дорогого белья или ювелирных украшений. Несмотря на свою кокетливую глупость и редко играющую в глазах наивность, Оливия прекрасно понимала, чего хочет от жизни. Наверняка ряд недалёких людишек прозвали бы её меркантильной дрянью или женским половым органом с ограниченным кругом мышления в нецензурной форме, ведь девушка хотела лишь одного: быть обеспеченной. И это было не столько мечтой, сколько потребностью.
Оливия выросла в роскоши и прекрасно понимала, что детям дать самостоятельно подобного не сможет. Она цеплялась за богатых мужчин, которые велись на её красивое тело и вовремя сбегали, понимая, что за внешней наивностью кроется расчётливость.
Когда они встретились с Бернардом, девушка была в печали от недавнего разрыва с очередной «выгодной партией». Поначалу Томпсон показался ей довольно бесперспективным вариантом, типичным служащим своей стране, но после более близкого знакомства она кардинально изменила точку зрения. За желанием хорошо жить появилась страсть, а там каким-то образом начинала прорастать самая настоящая любовь. В то же время Оливия прекрасно понимала, что мужчине она нужна только в роли любовницы, ведь любые серьёзные намерения она отшибла тем, что проницательный Бернард углядел в ней эту самую холодную расчётливость. И как она не пыталась, Томпсон не смотрел на неё как на женщину, с которой хотел бы продолжить свой род.
Однако попыток своих девушка не оставляла. Оливия постепенно училась готовить, благодаря помощи матери познавала быт, что ей очень и очень не нравилось. Но Бернард был непоколебим.
Оливия понимала, что её используют, и ей от этого было тяжело. Когда Бернард потащил её за собою в странную субстанцию, девушка и вовсе была готова попрощаться с жизнью, лишь бы это прекратилось. Она не понимала смысла происходящего, но сам факт того, что её обманом куда-то ведут, был невыносим. В тот день она ушла из номера не случайно — находиться в нём было неприятно.
Вечер, который окончился на столь приятной ноте, дарил ещё более невероятное утро. Бернард был точно сам не свой, но Оливии это нравилось. Ей казалось, что он наконец смог оценить её по достоинству.
Всё происходило как по взмаху волшебной палочки. Улыбка с лица девушки не сходила, ведь стоило ей только захотеть букет цветов, как они, благодаря Томпсону, появлялись.